царственной особе —
Экипаж подай особый.
И Конёк – хорош на вид!
Хвост, как бублик, вверх завит —
Гордость дивного коня,
По нему ценил себя.
И был страстно убеждён:
Должен он, и только он,
Элегантный3 и красивый,
Быть к принцессе прикреплён!
И к тому ж – без недостатков,
Все при нём: краса, осанка, —
Мизимпочке понравится
И вожжей ему не надо,
Чтоб катать принцессу-ладу6!
Знает без подсказки,
Куда везти салазки.
И, однажды, так катаясь,
Оба в шторме оказались.
Конь себя пришпорил сам —
Ускакал ко всем чертям,
Что мутят воду в море,
Что шутят нам на горе.
Через водоросли вглубь
Скачет резво он во мглу…
И не слышит: «Верный паж!
Что ж ты бросил экипаж?
Как же я? – мне одиноко!..»
Паж, однако, был далёко.
Так со страху припустил,
Что и след его простыл.
«Где искать теперь коня?
Как найдут теперь меня?
Только стихнет кутерьма,
Я спасу себя сама —
Ох, задам ему за службу
И за преданную дружбу!»
Хоть самой жизнь не легка,
Испугалась за конька:
«Вдруг в тени подводных скал,
В дебрях средь густых коралл
Мой трусишка заблудился?..
Не дай Бог ещё – разбился!
Ох, несчастный пажик…
Что Нептун мне скажет?»
И пришлось ей без кареты
Выбираться по приметам.
Но какие в мутном море
Ориентиры, светофоры?
Какие указатели?..
И нет в воде спасателей!
Нет связи в море никакой,
Вот и борись сама с бедой.
Вдруг выплеснет на сушу —
О, нет несчастья хуже?
И шторм Русалочку волной
Вынес на берег сухой.
Здесь пришла б Мизимпочке,
Высохшей до ниточки,
Смерть-погибель верная, —
Ведь жить на суше вредно ей.
Так всегда: кто, что боится, —
С тем всё так и приключится!
«Вот вам Бесова занятье —
Насылать на нас проклятье!
Погоди, дождёшься всё же!..» —
И грозит чертям сквозь слёзы.
Но, нет худа без добра —
Тем и этим жизнь щедра, —
На том
