в конце концов? Жена или приложение к постели?
Стало противно. И от себя, и от всего своего бесправного положения. Пусть я и была облачена в шелка и золото, но на самом деле стоила не больше любой из ваз, украшавших здешние интерьеры. И то, что раан-хар ни разу не заговорил со мной за все время, лишь усиливало это ощущение. Я была для него лишь постельной игрушкой. Смиренной и безмолвной.
И если днем мы с Лааром не встречались, то по вечерам я каждый раз с замиранием сердца ждала его прихода. И втайне надеялась, что хотя бы сегодня он не явится.
Но раан-хар, к моему несчастью, отличался завидным постоянством. Муж неизменно приходил ко мне каждую ночь. Терзал мое тело. И уходил, лишь вдоволь наигравшись и удовлетворив свое темное желание.
И чем дольше это продолжалось, тем сильнее мне начинало казаться, что других жен и вовсе не существует. А если они существуют, то отосланы куда-то очень далеко отсюда. Оттого и ходит он ко мне каждую ночь.
А еще я, кажется, начинала привыкать. И тело мое, прежде болезненно реагирующее на близость с мужем, ныло уже куда меньше. Словно все чувства притупились. И боль, и обида, и отвращение.
Неужели и я вскоре смирюсь со своей ролью?
Думать о том не хотелось. А привыкать тем более. Благо через две недели пришли регулярные женские дни. И я порадовалась возможности передохнуть. Правда, вместе с радостью вновь пришли неуверенность и легкая паника. Ибо даже в самом страшном сне я не могла представить, как сообщу сию нерадостную новость супругу.
– Не беспокойтесь, – поспешила успокоить меня Хальди, когда я поделилась с ней переживаниями.
Помощница как раз готовила для меня теплую грелку, чтобы унять неприятную тяжесть внизу живота. Странно, но прежде не приносящие беспокойства женские дни сейчас доставляли неудобства. Хотелось просто лежать в постели и никуда не выходить. Да, супружеская жизнь явно не пошла на пользу здоровью…
– Скорее всего, и говорить ничего не придется, – продолжила наперсница. – Он сам все поймет.
И действительно, объясняться с раан-харом мне не пришлось. Он лишь переступил порог спальни, сделал несколько шагов и замер настороженно. Прищурился и с шумом втянул носом воздух.
– У тебя женские дни, – то ли спросил, то ли констатировал очевидное.
Я судорожно кивнула и, кажется, по своему обыкновению покраснела.
Раан-хар раздосадованно поджал губы, развернулся на месте и вышел. Вот и все разговоры…
Вернулся через три дня. Вновь принюхался, словно охотничья псина.
– Когда они уже кончатся? – бросил недовольно. Все же муж не отличался терпением. Особенно когда речь заходила о супружеском долге. А исполнять его, кроме меня, похоже, было некому.
Странно, если уж ему так не терпится, мог бы найти себе кого-нибудь. В конце концов, прислуги полный двор. А если не устраивает прислуга, бывают и другие
