а летом, ввиду непонятной ему аномалии, не распространяющейся на остальную территорию четырнадцатого, иссушала почву до состояния камня. Может, кто сделал вынужденную остановку на пару часов?
«Скрывался? Случайно набрел на заброшенный дом и решил переночевать?»
Тогда он не стал ничего выяснять – ни подъезжать ближе, ни стучать в дверь, ни задавать вопросов. Переключился на свои дела и выбросил из головы увиденное. Вернулся к этому позже – спустя неделю, – когда обнаружил, что пикап стоит на том же месте, а от хибары на версту несет человеком.
Отчаявшимся, угнетенным и измученным голодом человеком, который, судя по всему, прижился на новом месте, а вот продуктов питания прикупить забыл.
«Дура», – рыкнул Регносцирос мысленно (к тому моменту уже ощутил, что жилец – девка), хлопнул дверцей машины и направился к чужой двери. Постучал в нее грубо, выждал около минуты, хотел уже, было, войти непрошенным, но ему открыли. Худая, одетая в грязные штаны и майку, похожая на пугало особа женского пола. Немытые волосы разбросаны по плечам, глаза бесцветные – решила назло всем уморить себя голодом?
– Ты чего не жрешь? – без обиняков спросил он.
– Нечего, – так же просто ответили ему.
Баал фыркнул.
Его грозный вид новоиспеченную хозяйку дома изрядно напугал – как-никак на целую округу лишь они одни, – но от двери отступить не заставил. Даже взгляд, сучонка, не опустила. Он хотел огрызнуться, что пусть тогда помирает – он труп вынесет, чтобы не вонял, – но что-то заставило передумать, выплюнуть другое:
– Буду возить раз в неделю. Будешь мне пыль мести, полы мыть.
Какое ему дело до пыли? Да пусть ее хоть тонна навалит. И до чистых полов столько же…
А девка… Девка удивилась и кивнула.
Вот и договорился. Пришлось уйти, а через полчаса вернуться со своими запасами. Пакет с парой сэндвичей, бутылкой минералки, куском недоеденной колбасы, сыром и пачкой крекеров он оставил у двери.
Дожидаться, пока откроют, не стал. Именем не поинтересовался тоже.
Июнь, а пикап стоял на том же месте.
Изменилось немногое: вокруг дома уменьшилось количество сорняков, выросла пара грядок, заблестели окна. Безымянная девка из худой превратилась в почти нормальную. Мыла она, когда он не видел, на глаза ему почти не попадалась, на привезенную жратву не сетовала, денег за нее, впрочем, тоже не оставляла. И пусть – та обходилась недорого. Пыль, что ни странно, из его сарая полностью исчезла.
Вот и теперь, приближаясь к дому, Регносцирос по привычке потянул носом воздух – не пахнет ли голодом? Голодом воздух не пах. Отчаянием тоже, только немного обидой. На жизнь, мужиков? Нет ему дела – помирать соседка не собирается, и ладно.
Ключ нашелся под ковриком; привычно и сухо скрипнула деревянная дверь – впустила в дом высокую мужскую фигуру и жаркий воздух, затворилась с лязгом.
Баал быстро стянул с себя взмокшую от пота одежду, подошел к умывальнику, плеснул в
