женщина с почтамтагерань пошла выкидывать
герань
стояла около помойки
и умирала
вот и мы умрем, —
привычно мне подумалось а после
мы выпили вина и спали рядом
и с этих пор живем с тобой вдвоем
все эти ваши таинства любви
боюсь не существуют потому что
их слишком трудоемко объяснять
шел мелкий снег и превращался в грязь
мы шли домой я был слегка бухим
в тот вечер когда ты мне отдалась
Россия аннексировала Крым
той ночью был салют и мы с тобою
лежали рядом
будто бы салют
был в нашу честь
когда кругом стреляют
конечно холостыми это даже
влюбленным создает уют
мы толком и не слышали салют
с тех пор прошло три года если вкратце
не знаю точно как любить друг друга
в стране воюющей от севера до юга
но видимо почаще целоваться
и не бояться
«мой прадед был артиллеристом…»
Алексею Панову
мой прадед был артиллеристом
с крыши ныне снесенной гостиницы
его расчет сбивал неистово
самолеты бомбившие столицу
от прадеда остались игральные карты
десятки медалей и автографы тогдашних писателей
теперь я пользуюсь кредитной картой
одного из банков страны-неприятеля
мой прадед хотел погибнуть за Родину
он был характером строг десятка не робкого
так говорила прабабушка вроде бы
он умер от рака
кажется
левого легкого
с медалей Сталин щурится взглядом пижона
когда я лезу в сервант протирать пыль
как будто не Сталин убил сколько-то там миллионов
как будто не прадед мой а я победил
я боюсь смерти не знаю молитвы
в армию я не пойду упаси боже
кто сейчас помнит день Куликовской битвы
все победы забудут
и эту тоже
но когда в местах где по его желанию
стреляла в небо зенитка снарядом советской кройки
в тех местах где стояло могучее здание
а теперь леса бесконечной стройки
в тех местах проходя по грязным ступеням
я поднимаю голову в небо синее
потому что мой прадед выжил за это мгновение
потому что меня назвали его именем
клиника
Иванов говорит: «У меня ничего не болит»,
А вот Петров имеет зеленый вид,
Только Сидоров просто лежит. Молчит.
Иванова мы выпишем. Он поедет домой,
Подарит коньяк, обнимет детей с женой,
И пойдет работать в свой офис, счастливый такой.
А вот Петрова мы не выпишем, нет,
Дадим ему капель каких, чтобы жил сто лет.
Через неделю
