зачем пытаться вникнуть в то, за что тебе не платят? Гораздо лучше исполнять свои обязанности и не вызывать раздражение хозяина.
Поэтому, услышав в половине восьмого утра решительную поступь на втором этаже, Ус понял, что скоро его вызовут. Спустившись в кухню и прихватив с тарелки хозяина горячий тост, получив за это по руке от поварихи, он усмехнулся и вышел на улицу. Смотритель гаража тоже был на ногах и протирал красавец-«пятисотый» бархатной тряпкой.
– Ты чем вчера крыло царапнул? – катая во рту горячие крошки, справился Ус у мужика.
– Чем это я мог царапнуть? – возмутился тот. – Ты ездишь, а меня о царапинах спрашиваешь!
– Ты мне пургу не гони. Я что, не знаю, где царапаю машину, а где ее царапает другой? Канистру бензина в гараже заливал?
– Ну.
– Загну! Я тебе говорил, чтобы ты перед заправкой тачку из гаража выгонял?! В гараже расстояние от бензобака до стены – полметра! Канистру задирал и поцарапал крыло! Или тебя носом в царапину ткнуть?
Смотритель промолчал. Во-первых, ему было доподлинно известно, что царапину сделал он, заливая в бензобак «Мерседеса» канистру бензина, и, во-вторых, Ус на самом деле мог ткнуть носом.
– Еще раз увижу, что машину моешь или заправляешь, не выгоняя на улицу, уши надеру.
Обещание выглядело комично. Кому не хочется посмотреть, как двадцатидевятилетний парень будет крутить уши сорокалетнему мужику?
Полетаев вышел, как и обещал – без десяти минут десять.
– Куда, Иваныч? – спросил Ус, отводя назад ручку коробки-«автомата».
– В музей живописи... Чего уставился?
– Куда??
– В музей, Петя, в музей... Пора и о душе позаботиться.
Выводя «Мерседес» из гаража, Ус подумал о том, что бессонные ночи на хозяина действуют не самым лучшим образом.
Со стороны на них было приятно смотреть. Двое элегантно одетых мужчин в великолепной иномарке подъехали к городскому музею, степенно вышли и направились к входу. «Выставка Рериха. Реальные мотивы природы в теме Тибета», – гласила надпись на афише перед крыльцом.
– Я что-то не понял, – приглушая свой бас, отметил Ус. – Рерих же, типа, пианист?
– А с Рихтером ты его, часом, не спутал?
Пока он бродил по залам, рассматривая пейзажи мастера, Николай Иванович уединился с директором в его кабинете.
– Понимаете, меня крайне интересует живопись Гойи, – сообщил Полетаев, закидывая ногу на ногу и демонстрируя служителю храма искусств безупречную подошву новой туфли. – Вчера дочитал Фейхтвангера с его жизнеописанием мастера. Великая вещь. Вам не кажется?
Если зайти в сапожную мастерскую и заговорить с сапожником о супинаторе, если с музыкантом заговорить о фугах Баха, а с офтальмологом о бельме, то в окончании разговора на заданную
