человек, Сергеич, но честный. Через это и питаю к тебе уважение. А потому – приду я в семь. Сам понимаешь – за полсотни рисковать не стал бы. Приду только потому, чтоб знал ты – не пиз…н я.
– Ты из меня скупую мужскую слезу не дави. Придешь ты только потому, что знаешь – найду я тебя, из-под земли достану и «повешу» еще штуки три кражи, чтобы ты случайно с племянником не договорился на «мировую» насчет ушастых. Ступай, собирай вещи по чердакам.
– Не пугай так, Сергеич. Ты прям как серый Волк на Снегурочку…
– На кого?!
– На Снегурочку…
– Да, Бахарь, видно, когда твоим сверстникам в детстве эти сказки читали, ты гвоздиком в камере свое первое слово «х…» нацарапал. Может быть, все-таки на Золушку?..
– Ах, да, правильно – на Золушку!
– Понятно… – вздохнул Артур, открывая замок на двери, который закрыл по привычке Бахарь, зайдя в кабинет оперативника. – В семь вечера чтоб был у кабинета. Если я задержусь – сиди в коридоре и жди.
Захлопнув за вором дверь, Артур секунду подумал, потом вышел из кабинета и быстрым шагом спустился по затертой, отполированной тысячами подошв лестнице на второй этаж, попав таким образом в длинный коридор следственного отдела. Рванув первую попавшуюся под правую руку дверь, Веденеев зашел в кабинет и сразу почувствовал терпкий запах «Испахана». Такими духами в Управлении пользовалась только Инга Асмолова. И она же сейчас сидела в одиночестве за своим рабочим столом и барабанила пальчиками по клавиатуре пишущей машинки.
Однажды Артур увидел эту девушку на улице в нерабочей обстановке в белой прозрачной блузке и обтягивающих фигуру джинсах. И… шевельнулась в его голове шальная мыслишка! Но тогда сыщик сразу отогнал от себя свою слабость, вспомнив золотое, не им писаное правило: на работе – ни за что! И она и он в этот момент находились не на работе, но Артур знал: завтра-то они опять будут в одном учреждении. Поэтому все, что тогда в единственный раз позволил себе Веденеев, – это любоваться следователем Ингой Асмоловой, пока ее возмущающая своей красотой спокойствие прохожих прекрасная фигурка не скрылась за поворотом.
Сейчас, увидев Веденеева, Инга улыбнулась ему той улыбкой, которая снилась и снится всей мужской части Управления, независимо от наличия или отсутствия у тех обручального кольца.
– Инга, ты меня любишь? – неудачно пошутил Артур.
У девушки слегка приподнялась левая бровь, но тут же улыбка стала ярче и хитрее. Она тоже умела неудачно пошутить.
– Ты только скажи, Артур, когда и где?
– Прямо сейчас и у меня в кабинете.
У следователя Асмоловой зеленые глаза стали огромными от удивления и правая бровь выравнялась с левой.
– Ты меня пугаешь, Артур…
– Я сегодня всех пугаю. Инга, мне нужна твоя помощь.
– Допросить кого-то? Нет, Артур, мне некогда. Обвинительное заключение сегодня нужно допечатать, а времени…
– Инга, – перебил Веденеев, – не нужно
