запудрили мозги,Что и не видит он ни зги:
При свете, как во тьме кромешной —
Ни зги не видит он, сердешный?
«Всё перемелят жернова…»
Всё перемелят жернова,
Всё перетрут, всё перемелят,
Включая дни, что нынче стелят
Осенних листьев покрова,
Что небывало хороши
И высочайшей ждут оценки,
И чьи тончайшие оттенки
Творил Всевышний от души,
Тем самым намекая нам,
Что мимолётности все эти,
Хоть и рискуют кончить в нетях,
Лишь светлым преданы тонам.
И, если тянет говорить
Про это всё, то лишь словами,
Которые умеют сами
Воспламеняться и парить.
«Нет, нет, не надо сокрушаться…»
Нет, нет, не надо сокрушаться,
Что дни осенние крошатся
На уйму охристых частиц,
На землю падающих ниц
Иль упадающих на спинку.
Нет, надо полюбить картинку,
И даже рвущуюся нить
Необходимо полюбить —
Нить, на которой всё держалось.
И, если даже сердце сжалось,
То ведь печальные сердца
Есть тоже замысел Творца.
«Какой, однако, лёгкий слог…»
Какой, однако, лёгкий слог
У жизни. Речь её струится,
И что-то вечно в ней таится
Такое, что она – манок,
Силок, в который я сама
Всегда готова попадаться,
Чтоб снова с небом повидаться,
Вновь оказаться без ума
От прихотливых виражей
Листвы летящей жарких клёнов,
От разных здешних закидонов,
Причуд, фантазий, миражей.
«А счастье боялось меня, как огня…»
А счастье боялось меня, как огня,
Боялось оно молодую меня.
Оно мне, как звёздочка, всюду мигало,
Но что-то во мне его страшно пугало.
Наверно, пугал мой тогдашний минор,
Унылый мой вид и печальный мой взор.
И вместо того, чтобы сделать мне взбучку,
Оно, огорчённое, скрылось за тучку.
Но я постарела и стала умней,
И стало мне жаль тех безрадостных дней,
И я попросила: «Вернись, если можно»,
И счастье, – сначала весьма осторожно, —
А после смелее ко мне подошло,
И наше свиданье прекрасно прошло.
И с этой поры я души в нём не чаю,
И, коль временами его огорчаю,
То через минуту прощенья прошу
И, чтоб не серчало, в объятьях душу.
«Когда я слышу слово «старость…»
Когда я слышу слово «старость»,
Впадаю в бешеную ярость.
Ну кто придумал эту чушь
Для юных и бессмертных душ?
Ведь души непременно юны,
У них всегда одни кануны,
И сроду не было и нет
У юных душ преклонных лет.
И оскорбительно для слуха
Звучат слова «старик, старуха».
И,
