У пульта управления суетились двое техников в интербригадовской полевой форме – тёмно зеленый пятнистый комбинезон, красные молнии в петлицах, на рукавах – эмблема бригады «Призрак» – орел, держащий в когтях щит с изображением серпа и молота. Нас встречал сам командир бригады Станислав Антонов. На нем была такая же полевая форма, как и на остальных. Лишь три серебристых ромба в петлицах свидетельствовали о его высоком положении. За то время, что мы не виделись, Стас здорово сдал: на лбу обозначились глубокие морщины, под глазами явственно залегли тёмные круги от постоянного недосыпания. Лишь твердый, даже колючий взгляд Антонова выдавал его по-прежнему непреклонную волю. Станислав был прирождённым командиром, способным вести за собой бойцов. Такие люди, как он, появлялись на Земле, наверное, раз в столетие, если не реже.
– Вижу живы-здоровы, отьелись на Дымовских харчах, – съязвил Стас вместо приветствия.
– Куда уж там, – я безнадёжно махнул рукой.
Ольга быстро обняла Стаса и поцеловала в щеку. По-моему она была неравнодушна к Антонову. Иногда я думал, что если бы у нас с Ольгой не случился бурный роман, она была бы сейчас с Антоновым.
– Времени у нас мало, есть серьезный разговор, – Антонов кивком головы предложил следовать за ним. Выйдя из кабины управления телепортом, мы оказались в огромном ангаре, сплошь заставленном и другим непонятным хламом.
– Я смотрю, снабжение у вас улучшилось, – заметил я, с трудом пробираясь по узкому проходу.
– Что толку, нам последнее время нос высунуть не дают, потери огромные, – с горечью ответил Стас. Из ангара мы попали в длинный коридор, напоминающий вагон поезда, который я видел на одной старой фотографии в энциклопедии. По бокам коридора были расположены раздвижные двери, что ещё более увеличивало сходство с купейным вагоном. Трудно было представить, что все это располагалось под землей на глубине более тридцати метров. Кабинет Стаса располагался этажом выше, в точно таком же коридоре. У входа в кабинет дежурили двое молодых ребят, обвешанных оружием. Сам же кабинет был обставлен довольно скромно. Никаких эффектов в стиле «Супервижн», лишь компьютер поколения «Doppler» и интерографическая карта на стене свидетельствовали о положении его хозяина. Отдельной достопримечательностью кабинета Стаса были большие фотографии Фиделя Кастро и Че Гевары на стене. Видимо в душе Антонов воображал себя наследником Кубинских революционеров XX века.
– Присаживайтесь пока, – Антонов указал нам на кожаный диван, стоящий справа от его рабочего стола, затем достал из вмонтированного в стену сейфа бутылку «Hennesy» и три стакана, наполнил стаканы примерно на две трети и подал нам. Сам сел в кресло в углу кабинета и, подняв свой стакан, произнес свой тост.
– За дела и за нашу победу…, и за ребят, которые не дожили…, ну, в общем
