Антон оставил в покое непокорного краснолицего и обернулся. Прямо над ним – в проеме балконной двери – стоял еще один мастер перемещений с закрытыми глазами. Толстый свитер-толстовка с изображением здорового, не склонного к употреблению наркотических средств, исландского оленя, мятые слаксы и один, когда-то белый, а сейчас разноцветный от грязи носок – одеяние, достойное человека, вторые сутки не выходящего из комы.
– Тише, тише… – настоятельно повторила мумия-зомби. – Не создава-а-айте кипешь… Менты не дремлю-ют…
– Господи… – просиял Струге. – Он говорит! Он анализирует…
Антон схватил в охапку наркомана и с ним в руках, как со свернутым ковром, вошел в комнату. Усадив тело на хромой табурет, он прислонил его спиной к стене и повторил вопрос, на котором остановился при разговоре с первым наркоманом.
– Семенихин… Семенихин… Это центровой пацан… Бля, менты посадили.
– А потом отпустили, – доложил Струге. – Он пришел сюда, а потом опять исчез. Куда он исчез?
– Не, не отпустили… – Глаза говорившего так и не открывались. Перед судьей сейчас был шаман ханты, обкумаренный трубкой в шалаше вождя манси. – Там судья конченый, Струге… Зинка-червонец, короче… Посадили, короче…
– Где Семениха? – Антон попытался назвать Олега Александровича так, как его могли называть друзья. – Сема где?
– Ты, типа, толпу какую-то тут ищешь, пацан… Их никого здесь сроду не бывало… А вот тебя я узнаю… Хочешь, я угадаю, как тебя зовут?..
– Город ждет, вафля!! – не выдержал Струге и отвесил лунатику оглушительную оплеуху.
Тот, как тряпочный, мгновенно слетел со стула и шлепнулся на пол. Не ударился, а именно – шлепнулся. Из его носа вылетела сопля и, просвистев по воздуху, улетела куда-то на балкон.
– Тьфу, бля… – не выдержал Антон – его уже давно мучили позывы рвоты. Пошарив повлажневшей рукой в кармане, он извлек непочатую упаковку «дирола», зубами сорвал обертку и высыпал в рот половину содержимого. – Короче… олень северный… я тебя спрашиваю в последний раз. Где Семенихин? Если не ответишь, я вызываю наркологов, и остаток недели ты проведешь в жутчайшем депресняке и ломке. А тебе будут колоть глюкозу, глюкозу, глюкозу, глюкозу, глюкозу…
– Хватит, братан… Остановись, че ты гонишь… Меня сейчас вырвет…
– Глюкозу, урод, и ничего, кроме глюкозы. Где Семенихин?
– Синий с Перцем по делам поехали… Дела…
– Кто такой Перец? Где находятся их дела?
Кажется, наркоман стал понемногу приходить в себя.
– Ты не мусором ли будешь?
– Нет, – честно ответил Струге.
– Поклянись…
– Гадом буду, – заявил Струге и для вящей убедительности добавил: – Век «баяна» не видать.
– А стегаешь как мусор. Больно и без следов…
– Тебе просто повезло. Так кто такой Перец и что за дела?
– Перец на Выставочной живет,
