style="font-size:15px;"> – Ты, барыня, не суди о том, чего не ведаешь. Знаешь ли, что людей в дорогу гонит?
– Так скажи!
– Я сам еще с юности странничать начал, когда сиротой только остался. Одному на белом свете тяжело было, вот и пошел искать помощи в святых местах. А уж потом, как вернулся, долго дома усидеть не мог. Попривык к такой жизни.
– Все вы на беды свои пеняете да врага рода человеческого вините!
– А ты чего ж молчишь, а на бога и его несправедливости втихаря злишься? Терпишь молча. Думаешь, так лучше, чем сетовать?
Пораженная его наглостью, вдова Башмакова не сразу смогла придумать ответ, а Печеркин продолжил:
– Вот ты на всех и огрызаешься, так как на бога не смеешь. Что мы с Гришкой и этим ямщиком тебе дурного сделали? Только помогали, а ты все язвишь нас, будто врагов.
– Да кто ты такой, чтобы позволять себе такие речи!? – наконец прервала этот поток вдовица и, громыхнув ведром, пошла прочь.
Вот что бывает, когда человек не знает, что такое ответственность! Бояться ему за себя и за других не нужно, вот он и говорит все, что вздумается. Разозленная Башмакова свернула на другую тропинку, не понимая толком, куда идет, и, как назло, натолкнулась на Захара.
Он, закатав по локоть рукава отстиранной косоворотки, рубил дрова – отдавал долг хозяевам, как это называл Дмитрий. Парочка ребятишек вертелась тут же. Они занимались тем, что относили нарубленное в дровяник.
Башмаковой не хотелось с ямщиком даже здороваться, так ее задели слова странника, но Захар, увидев ее, заулыбался:
– Есть еще вода, заходите! Что-то вы смурная. Не заболели?
Вдовица решила воспользоваться доверчивостью молодого человека и расспросить его о паломниках. В конце концов, она о них почти ничего не знала. А тому, что они сами говорили, верила не вполне.
– А вот скажи-ка мне, Захар, как наши паломники от разбойников-то ушли, после того как мы в овраг убежали?
– Они вот что сказывали, – охотно начал Захар, устанавливая полено на колоду. – Ружья разбойничьи они в ручье утопили, а главаря их с собой потащили, на всякий случай. Правда, тяжко с ним было, и быстро бросили его в лесу. Только руки связали, а сами дали тягу.
– А как же старичок, который с кучером был?
– Пришибли его разбойнички, как только ваша лошадь понесла. Чтоб не сбег.
Вдова опустила голову. Все-таки она и правда до конца не могла поверить в случившееся. И только понапрасну срывала свой страх и злобу на спутниках.
По-своему истолковав молчание барыни, Захар предложил:
– Вроде бы у них тут часовенка есть, можно свечку поставить сходить. Здешние туда вчера после моления ходили.
– Какого моления?
– Так вчера же Прокл сказывал – у них был день моления. Потому никого в деревне и не видно было. Все в рощу ходили священным деревьям поклониться и об урожае добром просить. А завтра еще и жертвы
