свидеться с Ней.Оттого ль привокзалья так пусты,
что вокзал всех пожрал, как гуляш?
Есть вагонные полки для грусти,
если рубль последний отдашь.
Вновь гудок, снова рельсы ожили,
из вагонов прёт дух нежилой.
Уходящими столько кружили,
чтоб теперь возвращаться домой.
Воробей
Скок да скок, да скок-поскок —
по холсту души моей
прыгает на спичках ног
белобрысый воробей.
И, впиваясь коготками
в ткань узорную души,
клюва точными клевками
нити тонкие крушит.
За любовь высокой платой
принужден я отдавать:
вся душа в таких заплатах,
что узор не разобрать.
Воробей белоголовый!
(Кто любил, меня поймет)
Лоскуток души узорный
ты оставь мне на развод!
И не рви ты во спасенье
ткани тоненькую нить:
даже через отлученье
мне тебя не разлюбить.
Воспитание чувств
Вышиваем цветы – вышиваются чудные звери,
вышиваем зверей – разлетаются райские птицы.
А давай собирать по крупице песок у реки.
Обучаю летать forte, piano, в четыре руки.
Мы займемся с тобой рисованием, лепкой и пением:
запасись послушаньем, прилежаньем,
а больше – терпением.
Дирижирует ветер, репетируют сосны поклоны —
дуновению каждому послушны упрямые кроны.
Я тебя научу разбегаться по влажной траве
и взлетать, на земле покидая, что дОлжно остаться.
Можно в небо ворваться, у солнца икаром сгореть,
можно плавно парить и в воздушных потоках купаться.
Я тебя научу, как из глины, лепить эту жизнь:
и деревья, и травы, и даже бегучие реки,
чтоб они, оживая, вступали дыханьем своим
в грандиозный хорал – в нём пока места нет человеку.
Я тебя научу. Ты доверься шершавой руке.
Этот маленький мир! – он огромен и малопонятен.
Мы построим свой дом на прибрежном неверном песке
и, пока он стоит, продолжимте наши занятья.
Встреча друзей
Подражание Б. Ш. Окуджаве
Ау, друзья! Что вас не слышно?
Где носит прихотливый ветер?
Я б всех вас на вокзалах встретил
и встречи те обставил пышно:
с шампанским, с яркими цветами
я б вас повез в такси шуршащих
по улицам кварталов спящих
под голубыми фонарями.
Я б распахнул родные двери,
и долго, до рассветной дымки,
нам пели б старые пластинки,
как мы от юности шалели.
Мы б говорили понемногу
о том, о сем, что было, будет,
кого жена без меры любит,
а кто любовь оставил Богу.
Мы б вспоминали
