и всю влагу-то и выкачалаОдушевляющую
А что мы есть без этой влаги —
Подобно вот, как без отваги
Герой
Надо остерегаться всего впивающегося
Всего прокусывающего, прокалывающего, пробадывающего
Обычно называемого метафизическими крысами
Либо астральными вампирами
Высасывающими всю жизненную влагу
А что мы без нее? —
Как тело героя без отваги!
Кусок вздутой промасленной бумаги
А не стихи ли это
Вопрос, вынесенный в заглавие, всегда стоит перед тобой, когда имеешь дело с такой тонкой материей неформализуемых интуиций и конвенциональных договоренностей, как поэзия. Каждый раз скован стальным корсетом подозрений и сомнений, чтобы не допустить в эту сферу ни единого слова. А иногда, наоборот, бывает, распустишься до того, что любое произнесенное слово тебе – поэзия. Вот как бы найти середину. Или, вернее, некое быстро-мерцательное состояние между ими обоими.
Я ехал с фронта на побывку
Уже кончалась эта бойня
В купе с приятною обивкой
Нас было двое, нам обоим
Хотелось ласки и покоя —
А знаете ли, что такое
Однополая любовь
Лейтенант? —
Он не знал
Он маленький такой и худенький
Она огромная и грозная
Он нитевидным своим удиком
По ней необозримой ползает
Безрезультатно
Она же говорит приветливо:
Оставь я вовсе не для этого
Тебя пригласила
А для духовного общения
Для этого я пригласила бы кого-нибудь иного
Более адекватного
Меня однажды попросили
Ответ мой был предельно прост:
Люблю тебя, моя Россия
Но не люблю твой длинный хвост
– Сами понимаете
Я видел мертвую лису
Она раскрывши рот лежала
И словно розовое жало
Язык держала на весу
Высунутый
И я сказал тогда: Лиса
Вот твоя смертная краса
Вся! —
Да! – отвечала она
Ворона
