где охотники спрятали рис, сжала ее, захотела вытащить, но кулачок все никак не проходит через узкую дыру. К счастью, штурмовики без лишних жестов поняли его, подскочили и отстегнули каску, а он-то вообразил, что они, чтобы помочь ему, сейчас начнут пихать его ногами, пока не расплющат каску и пока она наконец не втиснется в щель…
Мазуров сел на зажим, одной рукой все еще держась за край пола, просунул голову в щель и осмотрелся. Он висел на высоте четырех метров, и если бы прыгнул, то никакие амортизаторы в ботинках не спасли б его от вывиха или даже перелома.
Сколько здесь снарядов – и не сосчитать, потому что многие хранились в деревянных ящиках, уложенных вдоль стены в несколько рядов на стеллажах. Некоторые были вскрыты, и тогда становилось видно, что снаряды в ящиках присыпаны опилками. Другие уже уложили на транспортер. Они лоснились от смазки.
Мазуров уперся локтем в зажим, изогнулся так, чтобы перевернуться лицом к транспортеру, сместился на его край, а когда ему это наконец-то удалось, спускаться стало так же легко, как по приставной лестнице.
На его счастье, австро-венгров на складе не было. Дверь была закрыта, она чуть сотрясалась от взрывных волн, проносящихся по подземелью по другую ее сторону. Мазуров подскочил к ней, повернул колесо, блокируя его и заклинивая дверь.
Теперь можно было перевести дух, но не стоило расслабляться, потому что через несколько минут, когда заработает транспортер, австро-венгры поймут, что русские захватили склад, и попробуют его вскрыть. Правда, дверь казалась массивной и надежной. Чтобы снести ее, потребуется приличный заряд.
Мазуров смотрел, как в щель протиснулись ноги в ботинках на рифленой подошве, следом за ними показался и сам штурмовик. Осторожно балансируя, чтобы не свалиться, он огляделся, увидел Мазурова, понял, что все в порядке, и теперь был всецело занят только спуском.
Впрочем, о том, что майору удалось без проблем проникнуть в подвал, судить можно было хотя бы по тому, что выстрелов штурмовики не услышали, а убрать их командира холодным оружием, да еще бесшумно, австро-венграм вряд ли удалось бы.
Тем временем Мазуров подбежал к сложному сооружению, которое, скорее всего, и было двигателем, запускавшим транспортер. Когда он разобрался с его управлением, возле уже стоял штурмовик, ожидая приказаний. Мазуров указал ему на стеллажи со снарядными ящиками. Штурмовик кивнул. Там для погрузки тоже должен использоваться какой-то механизм, ведь не могли же австро-венгры вручную доставать ящики с верхних ярусов, слишком они тяжелые, и нужны усилия трех-четырех человек, чтобы их хотя бы от стеллажа оторвать. Взорваться-то они не взорвутся, если их уронить, но мороки с погрузкой не оберешься.
На склад пробрался весь ударный отряд, для этого пришлось избавиться от касок. Штурмовики не озаботились взять их с собой, хотя каски пролезали сквозь щель, если их развернуть боком.
«Ладно, черт с ними. Но могли бы догадаться».
Двигатель глухо загудел, завибрировал
