большая дверь на открытую терраску. Она была по периметру всего дома. Это была гордость всего дома. Там проходила вся жизнь обитателей, играли дети, кто-то из взрослых всегда сидел с работой.
Посредине стоял длинный стол, за которым кормили ребятишек, да порой и сами взрослые, по вечерам играли в карты, лото. Таких домов в городке было четыре, и стояли они по кругу, образуя внутри довольно большую площадь, где была детская площадка, волейбольная площадка и гордость всего нашего народа – колодец. Он был очень красиво сделан, деревянная резная крыша на витых столбиках. Вода в нем, по словам бабушки, было очень вкусная, я, конечно, этого не помню. Вот и весь наш маленький жилой комплекс. Конечно сами административные здания, казармы, столовые, магазин, клуб – все это находилось там внутри, куда нам практически ходить запрещалось, за исключением магазина и клуба. Таня была счастлива, выйдя замуж за Илью. Что ждало ее в деревне, в колхозе? Судьба матери, да скотный двор. А теперь, она живет рядом с Москвой, умный любимый муж, кругом чистота и порядок, культура. Илья же с тоской оставлял свою маленькую дочку, по которой очень скучал:
– Нет, отец, я не согласен, ну что это за семья? Ребенок должен жить с родителями. Я и так ее целый год не видел, не оставлю. Ты же семерых вырастил сам, а у меня одна и та должна расти не со мной. Вce правильно сын, ты конечно прав. Я больше из-за матери беспокоюсь. Как Вы все разъехались, вроде и забот не стало, а болеет, а с рождением Манечки забыла в хлопотах о болячках, повеселела. Как их теперь разлучить? Да и ребенку здесь хорошо, мать Тани тоже души в ней не чает, подумай, не торопись. И согласился Илья. Детям в деревне благодать, особенно летом, все свои, друг друга знают до десятого колена. Хоть не богато живут, но молоко, мясо, овощи – все свое, свежее и если ты не лодырь с голода не умрешь. Как говорится пословице:
– Что потопаешь, то полопаешь. Так и жила я в деревне до двух лет, то у одной бабушки, то у другой. Через два года приехали мои родители и забрали меня в Кубинку. Мать к этому времени устроилась уже работать в гарнизонном садике нянечкой. Меня сразу определили в садик. Очень часто болела, привыкшая к парному молочку, к сливкам, к деревенской свободе – трудно было воспринимать все новое. Да и к отцу с матерью привыкала с трудом. Я ведь там, в деревне даже мамой звала свою бабушку Марфу. У нее к тому времени родился второй сын Дмитрий, ребята зовут ее мамой и я с ними тоже. Она даже одно время, как только меня оставили, а мне не было и года кормила меня своей грудью вместе с Митей. Отец требовал, чтобы мать бросила свою работу и занималась мной.
– Пойми Таня, мы загубим своего ребенка. Ну что тебе далась эта работа? Нянька в садике, подумаешь какой специалист, своего расти!
Не хочу я сидеть дома. Да и копеечка не лишняя. Ничего все дети болеют, привыкнет. А то давай я ее отвезу назад в деревню к матери, там ей хорошо.
– Я тебе отвезу. Это наша с тобой дочь и расти она будет с нами. Мачеха, конечно, Мане там будет
