все равно! Я тебе не позволю принести в подоле и опозорить нашу семью, понятно?
Эта вспышка гнева несколько образумила Китти.
– Здесь мне больше нечего делать, – захныкала она, растирая щеку. – Я просто немного развлеклась. Не смотри на меня так! Я не сделала ничего постыдного.
Грета оттащила сестру в сторону, а потом повела ее домой.
– Благодари Бога, что легко отделалась. С этого дня ты будешь ходить со мной. Ты убьешь маму, если ее опозоришь, она ведь нас воспитывала как должно. Мы не из тех, кто становится проститутками. Мы из приличной семьи, никогда не забывай это. Гордость – это все, что у нас есть.
Остаток пути они прошли в молчании. Грета понимала: если она не найдет пристойную работу, из Китти не выйдет ничего путного. Им бы только перебраться из этих задворков в квартал почище, в дом с хорошими соседями. Позволять Китти плыть по течению нельзя, она ведь все еще глупый ребенок, легко поддающийся чужому влиянию, к тому же слишком привлекательный, ведь копна рыжих волос и стройная фигурка ей только во вред. Ах, если бы маме не приходилось столько работать за кусок хлеба! И если бы сама Грета нашла хорошую работу! Но как она сможет ее найти? И как ей уберечь свою сестру от дурного влияния?
На следующее утро Грета рано разбудила Китти с твердым намерением найти им обоим место, пусть и скромное. Что угодно, только бы не эта изматывающая стирка. Вместе с сестрой она отправилась осматривать витрины магазинов в поисках объявлений о вакансиях, с непоколебимой решимостью ухватиться за любое предложение, но ничего не попадалось. Однако ближе к полудню, когда она уже начала терять надежду, одна случайная встреча в Лоу-Петергейте внезапно изменила их судьбу.
Отойдя от очередного магазина, где им ничего не смогли предложить, они едва не споткнулись о пожилую женщину, повалившуюся на мостовую прямо перед ними. Грета кинулась ее поднимать, а Китти опустилась на колени, не зная, что делать.
– Я опоздала, – все повторяла женщина слабеющим голосом.
Ее губы посинели, лицо было бледным как мел.
– Он будет ждать свой ужин.
Невозможно было понять, что она имеет в виду. Собралась толпа глазеющих на престарелую леди, которая, тихо постанывая, лежала на мостовой в плаще и сбившемся набок капоре, не в силах пошевелиться. Она подняла взгляд на Грету.
– Скажите ему, что мне плохо, дорогая моя. Я, возможно, приду завтра.
– Кому сказать? – спросила Грета, держа ее за руку.
– «Магазин жемчуга» в Стоунгейте. Его хозяин ждет меня. Скажите мистеру Слингеру, что Элиза Хант сегодня не в состоянии прийти.
На то, чтобы это сказать, ушли все ее силы, и она лишилась сознания. Двое мужчин перенесли ее к входу в магазин. Грета и Китти обмахивали ее лицо своими передниками в ожидании прибытия кареты «скорой помощи». Лицо Элизы стало пепельным.
– Что же нам делать? – в панике спросила Китти.
– Сердце, надо полагать, – сказал подошедший к ним полицейский. – По-моему, ей уже не помочь.
– Кто-нибудь знает Элизу Хант? – спросила
