устроены так, что они НИКОГДА не видят неба. Так и живут, упершись взглядом лишь в грязь на земле.
Вот он, маленький мальчик. Как и положено – в шортиках. Изнашивает уже третью в своей жизни пару сандалей. Семейный праздник. Гости развлекаются:
– Кем ты станешь, когда вырастешь?
– Космонавтом!
Вот он же на детском утреннике со сцены в костюме космонавта декларирует:
В космосе так здорово!
Звёзды и планеты
В чёрной невесомости
Медленно плывут!
Вот он уже в старшей школе. Медкомиссия смеется над ним: какой космос – даже в армию не возьмут.
– А я все равно пойду в космос! Меня же ждут звезды!
Вот он теперь в институте на физфаке – учит сложные формулы. Вот на фоне портрета Циолковского доказывает возможность наблюдения темной материи непосредственно через взаимодействие плазмы белого карлика и черной дыры…
Вот он закончил институт, на него молится вся страна. А мир – завидует. Он буквально – мозг нации.
Но… вот он приходит в научный институт. Скука, грязь, уныние. Реальность отличается от фантастической красоты космоса.
И он уходит. Банально – но уходит в банк. Те же графики и формулы. Очки на переносице:
– Aвизo дeмпингoвoй инвecтиции кoнcтaтиpyeт кpeaтypy пpoтeкциoнизмa, кoтopый peзюмиpyeт cтaгнaции…
Снова овации и надежды людей.
Свой водитель, свой кабинет.
И вечером… закрываясь в кабинете, он перечитывает старый учебник теорфиза и плачет… плачет…
А за окном падают звезды. Они уже не ждут его.
Глобус – это земной шар, возведенный на пьедестал и низведенный до удобных размеров.
Звездочёт
Дети ночью меняются: страхи, фантазии – все смешивается. Как разные возрасты и миры. Заботливые родители стремятся смягчить этот переход.
Кто-то покупает набор светящихся пластиковых звездочек. Капля клея – и зажигается еще одна звезда на потолке. Не на небе, но все же… Все же кому-то нужны эти звезды. И неважно, что заботливые родители наклеили их дочке вместо ночника: ей не будет страшно ночью.
А у его друга были обои с люминесцентной краской. Выключался свет, и вспыхивали целые созвездия. Классно лежа на полу тянуться к лапам Большой Медведицы.
Комната Софьи Ковалевской была оклеена не обоями, а листами литографированных лекций Остроградского о дифференциальном и интегральном исчислении. Это не специально – просто родители были бедны. Но уже спустя 10 лет она умела интегрировать… Его родители знали про Софью. И знали, чего хотят. И от жизни, и от сына. Поэтому у него каждую ночь над головой были звезды. Но не на обоях, не пластиковые самодурства. Звезды воссоздавал специально заказанный из Японии проектор – мини-планетарий. Все объекты неба с абсолютной точностью. В результате по ночным сценам из фильмов он мог смело сказать,
