жизни тянутся вопросы,Сбегая от ответов далеко.
Дорогой жизни тянутся недели,
Считая дни, сложив из них года.
И как же мне изрядно надоели
Своею сыростью промокшей холода!
Своею сыростью промокшей, словно дождик,
Которой ты накапала из глаз,
Разлилась лужа возле твоих ножек,
И я прошу «Прости!» в который раз!
То ли серость стучится в окно
То ли серость стучится в окно,
То ли грусть напевает мне песню?
Я ломаю руками стекло,
Вспоминая о милой принцессе.
Скрипки звук разливается в кровь,
Всё окрасив своим сладким вкусом.
Это чувство приносится вновь,
Оставляя на шее укусы.
Остаются они навсегда,
Проникая любовью крылатой.
Разве мог понимать я тогда,
Что ты станешь врагом мне заклятым?
Я был молод – теперь я стар
Я был молод – теперь я стар.
Я был сыт, а теперь я голоден.
Отшумела давно уж весна
В этом лютом и зимнем холоде.
Отшумела она, как сон,
Что за ночь пролетает быстро.
Для чего я в тебя влюблён,
В непорочную деву чистую?
Для чего я живу тобой,
Своим трепетом сумасшествия?
И гоню себя этой игрой,
Ожидая тебя, как пришествие.
Тебе так идет белый цвет
Тебе так идет белый цвет.
Ты в нем чиста и красива.
Сияешь, как солнечный свет,
Глазами стреляя игриво.
Сияешь, как утренний луч,
Энергию звезд распуская.
И серость обыденных туч
Бежит, от тебя убегая.
Ты серость обыденных дней
Украсишь в волшебные краски.
И мысли мои о тебе
Зовут в твои милые глазки.
Обжигая губы поцелуем
Обжигая губы поцелуем,
Обнимая запахом любви,
Закружишь пространством ты, танцуя,
Отражая звёздные огни.
Закружишь пространством ты, как ветер,
Что по осени разносится листвой,
Навевая мысли снова эти,
Что несут куда-то за тобой.
Навевая снова, ты посмотришь
Мне в глаза, тихонечко шепнув
Те слова, которые пророчишь,
Напоследок в них же и толкнув.
Морозный вечер уносил тебя с собой
Морозный вечер уносил тебя с собой,
Играя звездами, кидал он их на небо.
Печальный шлейф тянулся за тобой
С прокисшим запахом испорченного хлеба.
Печальный шлейф тянулся за тобой,
Укрыв от глаз, чтоб только не смотрели.
Дала понять, что больше я не твой,
Забыв мелодию, которую мы спели.
Дала понять, что больше никогда
Нам не прийти к костру душой согреться,
Оставив
