ом вот уже три месяца.
– Пора закопать топор войны. Что было – не вернешь, – Марина повела плечами, не поворачивая головы. – Катя должна понять. Должна!
Ее изящная ладонь с короткими ноготками, покрытыми ярко-красным лаком, легла на его колено. Егор вздрогнул и посмотрел в прозрачные голубые глаза невесты.
«Где была моя голова?» – подумал он, рассматривая будущую жену. Ее уложенные, но сухие, словно мочалка, безжизненные светлые локоны, крылья искусственных ресниц, алый цвет губ, переживших не одну инъекцию в салоне косметолога, – все это вызывало отвращение.
– Да, – Егор вздохнул, – теперь действительно ничего не вернешь…
– Все будет хорошо, – Марина расплылась в белоснежной улыбке, за которую пару дней назад он отвалил дантисту приличную сумму, – мы поженимся, у нас вскоре родится малыш, Катя не сможет долго злиться на тебя, – девушка задумалась, – и на меня. И уж тем более она не сможет злиться на своего племянника.
– Приглашать ее на нашу свадьбу – плохая идея. Я повторяю тебе это вновь и вновь, но ты меня не слышишь. Даже твои родители наотрез отказались присутствовать, как ты не поймешь – они все отказались от тебя!
Все внутри него негодовало. Он сжал кулаки и сощурил голубые глаза, опасаясь, как бы их гневный блеск не выдал его внутренних тревог и мыслей.
– Катя – моя родная сестра!
– У которой ты увела парня!
В воздухе повисла тяжелая пауза.
– Что значит, увела? – Острый подбородок Марины задрожал, предвещая поток слез. – То есть ты ничего не хотел? Ты весь такой сирый и обездоленный, несчастный обманутый жених, которого хитростью затащили в постель?
– Ты прекрасно знаешь, что та ночь – ошибка. И если бы не твоя беременность – никакой свадьбы не было бы.
– Понятно, ты меня не любишь… – девушка повернула к нему влажные глаза и испуганно заморгала ресницами.
«О, Боже! Только не истерика, – подумал про себя мужчина, нахмурив лоб, – врач сказал – ей нельзя волноваться».
Он смягчил выражение лица и взял в свою руку ее горячую ладонь.
– Тебе нельзя нервничать, подумай о ребенке.
– Слава богу, – Марина резко выдернула свою ладонь из его руки, – нужный въезд во двор.
Она сглотнула соленый комок слез и резко выкрутила руль, поворачивая в знакомую домовую арку, вырвавшись, наконец, из плена застрявших в июльском пекле машин.
– Подожди меня в машине. Не думаю, что она сильно обрадуется мне. Но вдвоем туда уж точно не следует ходить, – бросила девушка сквозь зубы и громко хлопнула дверью.
«Обиделась», – подумал Егор, а затем расслабленно выдохнул и откинулся на спинку сиденья. Полчаса тишины были ему обеспечены. Полчаса в одиночестве – без ее требовательного голоса, без пошлых надутых губок, без тошнотворного запаха духов.
Как только его угораздило в ту ночь скатиться в эту яму? Один из самых завидных холостяков города, сердцеед, хронический бабник, владелец собственной сети кофеен, высокий и широкоплечий блондин с притягательным лицом и пронзительными голубыми глазами, он всегда был окружен восхищенными претендентками на руку и сердце, которые проходили строгий кастинг – рост, вес, состояние волос и ногтей, длина ног, семья, образование, чувство юмора. Об список его критериев споткнулась не одна мисс Ярославль. Да что там мисс Ярославль?! Модели, начинающие и известные актрисы, дочери самых богатых семей города – все готовы были преподнести ему себя на блюдечке с голубой каемочкой.
Как вдруг опытный, осторожный в выборе мужчина умудрился оказаться в постели у родной сестры своей новой пассии? Помутнение рассудка, иначе не назовешь. И надо же было этой кукле залететь!
Все вышло очень некрасиво и нехорошо. Несмотря на то что с Катей он встречался всего пару-тройку месяцев, его поступок никак нельзя назвать мужским.
Катя соответствовала всем его требованиям. Или почти всем. Высокая, стройная шатенка из семьи врачей, последний курс юрфака. Все при ней – и внешность, и мозги. Чего нельзя сказать про ее взбалмошную сестру, которая, забросив учебу на фармацевта, все свободное время проводила в салонах красоты и ночных клубах – головная боль семьи Купаевых.
Теперь эта мигрень перекочевала в его голову. Все жизненные планы пошли прахом. Что его ждет? Нелюбимая жена, крикливый младенец, Марина в засаленном халате и бигудях, ссоры, измены, бутылка…
От этой стройной цепочки мыслей его затошнило.
Внезапно его внимание привлекли крики возле знакомого подъезда – выскочившие на улицу, одна за другой, девушки верещали, точно полицейские сирены, и размахивали руками, как две базарные бабы.
Егор
