палубе вдруг раздался взрыв восклицаний. В рубку всунулась голова медвяна, скрылась.
– Погоди-ка. – Влад вышел.
Ясен остановил катер, озираясь, и увидел над кормой опускающееся переливчатое бликующее облачко, состоящее из прозрачных шаров, внутри которых мигали вразнобой самые настоящие внимательные… глаза!
– Опять «глазастый»! – прошептал ошеломлённый Ясен.
– Вот и ответ, – пробормотал сам себе Влад, жестом успокаивая возбуждённых дружинников. – Нас таки ведут.
– Отец, может, попробовать поговорить с ним? – крикнул Ясен.
Словно отвечая на его слова, гроздь шаров с глазами пошла в небо и через несколько секунд растаяла без следа.
Медвян, спрятавшийся под бортиком верхней палубы, вытянул мордочку, растерянно глядя на старосту.
Влад легонько похлопал его по загривку.
– Всё нормально, это не опасная штука. Эй, там, у штурвала, не отвлекаться.
Ясен спохватился, завёл двигатель.
Катер рванул вперёд, как застоявшийся гепард.
Влад снова зашёл в рубку.
– Это псевр? – спросил заинтересованный Ясен.
– Нет, псевры были псевдоразумными межзвёздными кораблями джезеноидов. «Глазастый» из другого ведомства, повыше уровнем.
– Чей-то разведчик? Не Конструктора ли?
– Не думаю, это скорее наблюдатель, принадлежащий какой-то глобальной системе контроля за Игрой.
– Судья? – засмеялся Ясен.
– Не судья, именно контролирующий автомат. Похоже, идея учителя о разгерметизации результата прежней Игры имеет под собой реальную почву. «Глазастые», как правило, появляются там, где начинается шевеление нового Игрока.
– Тогда это Тартар.
– Возможно, да, возможно, нет. Давай я тебя сменю.
– Я не устал. – Ясен крепче сжал штурвал, подумал и честно добавил: – Такое ощущение, что у меня выросли крылья! Такая сила мне подчиняется!
Велич-старший окинул его лицо рассеянным взглядом.
– Ну, это ещё не та сила. Когда-нибудь тебе подчинится иная сила, которая движет вселенными. Ладно, держи прямо, я пока побеседую с парнями.
Он вышел.
Катер продолжал рассекать почти идеально гладкую поверхность моря, стремительный и надёжный, отчего у рулевого снова появилось ощущение окрылённости и вседозволенности. Казалось, ему действительно должны были подчиняться все стихии, и жизнь впереди ждала безоблачная и райская.
Однако прошёл час, берег за кормой судёнышка растаял в слое мерцающего воздуха, Зем-Гора по-прежнему висела впереди эфемерной призрачной конструкцией, ничего особенного не происходило, и Ясен заскучал, разочаровываясь в управлении катером. Хотел было позвать отца, но тот сам почувствовал его состояние и заявился в рубку.
– Иди отдохни.
Ясен с облегчением уступил ему штурвал, вышел на палубу.
Вокруг была вода
