в видавший видыВатник
Или притаился рядом
С елью,
Принакрывшись
Грязною шинелью.
И держал, как знать,
Наизготовку
Со штыком
Заржавленным винтовку.
А с болота сильно холодило.
Паренька навечно зацепила
Пуля та.
Навылет просвистела.
…Вот такое, понимаешь, дело.
Ель сгнила.
Потомкам в назиданье
Найдено свинцовое посланье.
Много у Синявинского леса
Скоплено военного железа!
…Дождевой апрельский
Долог морок.
Слышу чутко
Каждый звук и шорох.
Здесь война
Проходит стороною.
Мир стоит
Над Русскою страною.
Сорок первый
(Поэма)
Время считаю,
Жду, когда же придёт,
Сгинет – куда не знаю —
Сорок несчастный год.
Всех десятилетий,
Что навсегда прошли,
Долгий гуляет ветер
Краешками земли.
Снова он бьёт по нервам,
Точной наводкой бьёт,
Цифирью тою скверной
Спать по ночам не даёт.
Успокоишься, как же!
Меряй уже – не мерь
Перечислением павших
Невосполнимость потерь.
Множество невосполнимых —
Близких,
Родных,
Любимых!
Армии и полки —
Наши всё мужики!
Не вернулись обратно
Дед мой и два его брата.
Иван…
Алексей…
Николай…
Ваня…
Алёша…
Коля…
В сердце болезно колет.
…Ты потерпи, давай!
Женщина одиноко
Смотрит в провалы окон.
Солнце полудня светит.
Женщина эта шепчет:
«Чтоб от беды укрылся,
Только бы возвратился
Милый мой ко мне,
А не погиб на войне!»
Много же раз гадалось,
Много же повторялось.
…Ничего не менялось.
Всё, как было, осталось.
Падают капли с веток —
Непостоянен дождь.
Вижу, как ты, мой предок,
Вновь воевать идёшь.
Хватит войны с Суоми!
Жить бы сейчас! Дивья́…[1]
Четверо в стылом доме —
Малые сыновья.
Смотрят тебе вдогонку
Слёзно и горько – вслед.
…Ну её, похоронку!
Выживи!
Слышишь, дед?!
Просто ты не был трусом…
Видимо, потому
Где-то под Старой Руссой
В чёрном исчез дыму.
Жизнь навсегда покинул.
Руки, что крылья, вскинул,
Не рассчитал, упал…
Не улетел. А сгинул.
Сказано же: пропал…
Сколько ж солдат из местных
Числятся в неизвестных!
Выстроить
