видите, кто-то посадил и бросил. Даже окучивать не пришел.
Первый же выкопанный куст поверг нас в полное недоумение огромными размерами картофелин. Это были картофелины-сумоисты, картофелины-великаны, картофелины-титаники – свежие, упругие и без единой червоточины. Таким же оказался и следующий куст, и следующий… Когда закончились привезённые на тележке мешки, уже мы начали делиться урожаем с учителями.
А через пару дней директор попросил меня передать родителям, чтобы зашли в школу.
– Ты что-нибудь натворил? – с надеждой спросила меня мама.
– Нет! —ответил я.
– Худо дело, – расстроилась она.
С тяжёлыми предчувствиями родители отправились на эту встречу. Тёмно-красное кирпичное здание школы безразлично проглотило их и громко щёлкнуло зубом-дверью – в те давние времена принято было привязывать двери к домам злыми толстыми пружинами. Директор ждал в кабинете.
– Тут вот какое дело, – пригласив присесть, сообщил он. – Стало известно, кто картофель на вашем участке выкопал.
– И кто же? – осторожно спросил мой отчим.
– Понимаете… – замялся директор, прохаживаясь перед родителями по кабинету. – В общем, физрук это наш, имя-отчество вы знаете. Собственно говоря, его личной вины нет: поручил ухаживать за картошкой сыновьям, а они раз не пошли, два не пошли – так ни разу за лето на поле не были. Он их копать посылает, а там картошки-то на участке не видно – сами знаете. Пацаны, чтоб ремня не получить, взяли и первый приглянувшийся участок выкопали.
Директор остановился напротив родителей и изучающе посмотрел на их лица.
– Что делать-то будем? – спросил он.
– Да чего тут делать? – отмахнулся отчим. – Всяко в жизни бывает, мы же понимаем.
– Мы претензий не имеем, – присоединилась мама. – Мальчишкам уже, наверное, и попало за это дело. Какой урожай-то хоть был?
– Да проволочник почти всё погрыз, как и у остальных… – директор снова отправился в путешествие по кабинету, давая тем самым понять, что не всё ещё сказал. Странная это была манера разговора, но, говорят, у каждого она своя. Как отпечатки пальцев. На обратном пути от дальней стены, на которой висела карта СССР, к собственному столу и стульям для посетителей, он продолжил:
– Дело-то не в том, что у вас нет претензий! Физрук наш, имя-отчество вы знаете, требует, чтобы вы вернули урожай с его участка!
И медленно добавил, глядя на вытянувшиеся лица родителей:
– А он вам ваш вернёт…
ТОЛЬКО ДО «САДА МИЧУРИНЦЕВ»!
– Только до «Сада Мичуринцев»! – простуженным голосом кричала кондуктор. – Идём только до «Сада Мичуринцев»!
Рыжая толстушка маленького роста, в своей «дутой» куртке-пуховике
