когда он уже держал ее в руках, не посадит же снова, хотя от прямолинейных мужчин ожидать можно всего, а когда ее ноги коснулись земли, снова не стала возмущаться такой бесцеремонностью, а то поверит и больше снимать с седла не станет, мужчины вообще-то звери бесхитростные, часто верят не тому, чему надо.
Он начал расседлывать коня, она сказала ему в спину:
– Здесь вода где-то есть?
– С той стороны, – ответил он, не оборачиваясь. – Там и кусты, кстати. В сторонке.
Когда она вернулась, он уже сидел у жарко пылающего костра на толстом сухом бревне с гладко ободранной корой. За его спиной громоздится куча крупных сухих сучьев, на три ночи хватит.
– Быстро ты, – сказала она. – И бревно откуда-то притащил.
– Это ты долго, – обронил он.
– Я? Я всегда собираюсь быстро!
– Ну да, – согласился он, – вы все собираетесь… даже очень быстро. Полководец Гилас за это даже убил, осерчав.
– За что?
– Быстро собиралась, – объяснил он.
– Но я в самом деле быстро!
Он промолчал, потыкал толстым прутом в костер. В середке уже пурпурные угли, с веселым треском взвился рой красных искр, закружился и унесся ввысь к холодным, как льдинки, звездам.
Далеко в полумраке раздался тоскливый волчий вой. Олег не повел и бровью, Барвинок вздрогнула, зябко повела плечами. Костер горит ярко, потому темнота темнее тьмы, и лишь здесь не только жизнь, но и весь мир, а там дальше хаос, бесформенный ужас, небытие.
Волчий вой раздался ближе, уже с другой стороны. Олег снова не шелохнулся, Барвинок придвинулась ближе к огню и пугливо посмотрела по сторонам.
– Это правда, – спросила она с надеждой, – что волки огня боятся?
– Огня боятся все, – равнодушно ответил он. – А ты не боишься?
– Ну, если не лезть в самую середину, – возразила она.
– Волки тоже хватают только тех, кто возле, – успокоил он.
Она сказала саркастически:
– Ну, спасибо!
Он прислушался, обронил тихонько:
– Только это не волки.
Жуткий вой приблизился, но странно стал тише, в нем уже не звучала звериная ярость. Олег сидел все так же спокойно, Барвинок вздрагивала, надеясь, что звери, кем бы они ни были, увидят такой огромный костер и нападать не решатся.
– Вроде бы ушли? – спросила она с надеждой.
– Нет, – обронил он.
Она прислушивалась изо всех сил, однако вой постепенно затих, деревья стоят могучие и уверенные, прикрывая их сверху ветвями от любой напасти. Ночь звездная, ясная, луна изо всех сил доказывает, что она тоже солнце, пусть не для людей, но для кого-то упыри, призраки и мертвецы – вполне люди, за неимением получше.
Постепенно она осмелела настолько, что, когда пламя опустилось до раскаленных пурпурных углей, поднялась и перенесла несколько сухих веток к костру. Самые толстые и длинные переломить не удалось, а Олег все так же задумчиво наблюдает за перебегающими по багровым углям ярко-алыми
