сообщил Колычев. – Использую, понимаешь, дары собственного огорода. Рецепт весьма старинный, между прочим.
Пропустили еще по одной, стали ужинать. Проголодавшийся Артем навалился на картошку – только за ушами трещало. Старец ел немного, словно воробей клевал, по крошке. Хозяйка, извинившись, куда-то ушла, и они остались одни. Колычев стал расспрашивать про житье-бытье. Сочувственно вздыхал, слушая жалобы подвыпившего Артема на маленькую стипендию, нехватку свободных денег.
– А приработки у тебя какие-нибудь имеются? – поинтересовался старец.
– На станцию хожу вагоны разгружать, иногда ночью в соседнем магазине хлеб помогаю принимать.
– Да, негусто, – посочувствовал Колычев. – И учишься ты, насколько я знаю, неплохо. Стараешься. Это радует. А я вот… – старец пожевал губами, словно раздумывая, начинать ли разговор, – …кое-как перебиваюсь. Картошечки накопали – зиму переживем. Опять же огородишко… – он кивнул на стол. – Жить, в общем, можно.
– Вы, наверное, и на кафедре неплохо зарабатываете, – ввернул Артем.
– Само собой, да еще пенсия… Голубушка моя иждивенка, поскольку никогда нигде не служила, но моих доходов вполне хватает на двоих. На юга каждый год катаемся, на черноморском песочке телеса греем. – Колычев похлопал себя по впалой груди.
– Неплохо, – одобрил Артем.
– И можешь себе представить, такое лихолетье бушевало на дворе, а нам хоть бы что. А почему? Сидели тихо-тихо, как тараканы за печкой. Не высовывались, как некоторые. И Гражданскую благополучно пережили, и тридцатые, и войну. Вели себя смирно да богу молились. Это сейчас спокойно стало, а ране… О-го-го! Лишь главу успевай поворачивать: то одного замели, то другого… Прямо как на лугу в сенокос. Литовка[3] – вжик– вжик – только лезвие на солнце сверкает. Но господь миловал. Не скосили наши головушки допрежь отмеренного срока. А вполне могли. Я ведь дворянского звания. И род мой весьма древен… – Старик внезапно осекся, видимо, посчитав, что сболтнул лишнего. – Ты пей, не стесняйся. И закусывай непременно.
– Значит, вы из дворян? – стал допытываться захмелевший Артем.
Колычев утвердительно кивнул головой, но продолжать откровения не стал, давая понять, что разговор на эту тему окончен. И только спустя много времени Артем узнал, что старичок – прямой потомок известного в России дворянского рода Боде-Колычевых.
Тогда разговор, по сути, закончился ничем. Артем, вдоволь напробовавшись колычевской настойки, окончательно захмелел и остался ночевать у стариков. Однако это было только началом их общения. Колычев под разными благовидными предлогами еще несколько раз приглашал Артема в гости. Потом помог досрочно получить пару зачетов…
Молодому человеку нравилось бывать в Сокольниках. Ветхий домик на самом деле оказался могучей крепостью, но крепостью для двоих. Представлялось: случись сейчас вселенская катастрофа,
