все поняли?
Так точно, госпожа русофобиха. Одной этой высокомерной ремаркой Лоранс разрезала нашу удрученную кучку на два лагеря, ясно выказав свои предпочтения.
– Вам работать будет легче чем вашим французским коллегам. Кузенов в период праздников много, и на цены они не смотрят. Если хоть один уйдет без покупки – je vous arrache la tete.
Как я уясню для себя позже, эта невинная угроза, означающая в вольном переводе «секир башка», является одним из любимых лексических оборов дериктрисы.
Завершив таким многообещающим образом ликбез, Лоранс удаляется, оставив нас наедине с внушительными колоннами Богнеров, которые к следующему дню нам предстоит знать поименно.
– Во что ты меня втянула? – шепчу я Ане, теребя огрызок волчьего меха на одной из курток.
– Кто же мог знать, что так будет? – вздыхает в ответ она, поскребывая ногтем золотое напыление, – Как только встретим олигархов, сразу сделаем ноги.
– Ага, если нам до этого не поотрывают головы и не скормят собакам. Ты видела, как они кровожадно на нас погладывали?
– Вы не переживайте, – замечает невысокая блондинка, так же как и мы пренадлежащая к нижшей рассе русофонов, – Мне первый год тоже было тяжело, я каждый день плакала. А потом ничего, привыкла. Надо показать, что вы сильнее.
Это что конкурс на выживание что ли? Последняя оставшаяся вживых продавщица? Какого черта я обрекла себя на это хождение по мукам? У меня семеро по лавкам есть не просят, муж-уволень деньги на выпивку из меня не тянет, мафия за долги не наезжает, в ипотеку я тоже не вляпалась. Ради чего тогда, спрашивается, расходовать понапрасну влагу организма и доказывать что-то какой-то мымре? «Хе», хмыкает, распрямив плечи, здравый смысл, «Ну, так чего же ты ждешь? Пакуй свой чемодан и возвращайся, поджав хвост, в домашний уют под бок к изменнику. Признайся ему жалобно, что без него ты – ничто, и попроси прощение за своевольничество. Не хочешь к изменнику, катись к родителям. Свернись клубочком под их надежным крылом и нажалуйся в волю на судьбу-злодейку». Так или иначе выйдет, что сама по себе я – ноль без палочки. Стоило жизни впервые толкнуть меня в воду, так я бестолково плещусь, захлебываюсь и без посторонней помощи рискую пойти на дно. «Нет уж, дудки!» как говорит мой папа. «Буду плакать и скрипеть зубами, но выплыву сама».
И я, скрипя, берусь за бескрайние просторы лыжных курток. Замечу, что все в элитном бутике организовано с целью затруднить задачу работающих там продавщиц. Товар развешен не по моделям, не по брендам и не по цветовым сочетаниям. Как мне пояснят позже, расположение курток определяет неоспоримый авторитет – мадам хозяйка. И если, не приведи Господь, какой-то непослушной продавщице вздумается перевесить какой-нибудь Тони Сайлер на двадцать сантиметров, оторванная голова покажется этой несчастной пустяком по сравнению с теми проклятиями, что обрушатся на оставшийся на плечах черенок. Мы дергаем туда – сюда злощастные одежки, некоторые
