от. Ему казалось, к подобным шуточкам у него давно выработан иммунитет, но нет, они еще находили отклик в его душе…
– Тёма, ты куртку дома забыл! – округлила глаза жена.
Водитель дернулся и засуетился.
– Садимся, садимся, у меня на это утро еще заказ в аэропорт!
– Дашуля, держи себя в руках, – шепотом попросил супругу Артём, оттесняя ее от серой «девятки» и одновременно сжимая в коротком объятии. – Мы же с тобой обо всем договорились.
– Но куртка…
– Обойдусь. Сейчас лето.
– Это у нас лето. А там?
– Там тоже лето. Там всегда тепло, вечное лето, и никаких курток мне там не потребуется. Да и возвращаться не хочется, если честно. Примета плохая…
– Я с балкона тебе куртку сброшу, – после секундного раздумья предложила супруга. – Я волнуюсь за тебя, Тёма. Это нормально. И не смотри ты по сторонам! У этого человека тоже есть жена. Уважаемый, вот мы тут с мужем немного поспорили: у вас есть жена?
– Есть, – нехотя признался таксист, направляя большим пальцем диск в магнитолу. – Чтоб она была жива-здорова!
– Видишь? Жди меня здесь. Я быстро.
Артём всем своим видом выразил покорность судьбе, но как только за супругой с сухим щелчком закрылся магнитный замок подъездной двери, резво прыгнул на пассажирское кресло, пристегнулся перекрученным ремнем и пробормотал:
– Поехали, поехали…
– Понял, не дурак! – Таксист ухмыльнулся. – Молодец, Безденежных, уважаю. Значит, в «Мегу»?
«Девятка» с желтым хохолком на крыше прочихалась и рванула галопом по пустому проспекту, высоко подбрасывая тощий зад. В динамиках кто-то хрипло и заунывно рифмовал березы с морозами, а судьбу с борьбой, разбавляя лирику кусочками неба в клетку.
– Репертуара другого нет? – поинтересовался Артём, отключая свой мобильник.
– Это же Аркаша Околелов! – искренне удивился таксист. – Неужели не нравится?
Артём молча пожал плечами, мол, не виноват, что музыкальные предпочтения далеки от общепринятых, и отвернулся к окну, где подмигивали желтым глазом светофоры, темнели Массивы жилых кварталов и изредка проносились мимо праворукие японские авто, увозившие в неведомую даль других таксистов. Вскоре остался за спиной грохочущий стыками мост, под которым влажно дышала невидимая в темноте река, разрезанная вдоль и поперек песчаными отмелями, и опять замелькали улицы с подсвеченными пыльными стеклами остановочных ларьков и неоновыми надписями: «Шашлыки», «Шаурма», «Караоке»…
– Рассчитываться будем? – напомнил о себе таксист.
Артём открыл глаза, сонно окинул взглядом черную пустоту перед громадой торгового центра и понял, что последние десять минут был где-то очень далеко. Суетливо толкнув от себя тугую дверь, он сунул водителю заранее припрятанные в заднем кармане брюк мелкие купюры и добавил сверху дисконтную карту с пятипроцентной ночной скидкой. Его полипропиленовая чемоданная подделка под «Самсонайт» поначалу катилась довольно бодро и даже преодолела с первой попытки кривого «лежачего полицейского», но на ровном асфальте парковки, хорошо освещенном и густо расчерченном белыми прямоугольниками, неожиданно стушевалась и отчаянно заскрипела колесиками. Артём тоже чувствовал себя неуютно в гулкой пустоте под «Мегой», но изо всех сил старался сдерживать подступающую панику.
Времени у него было с запасом. На шестьдесят девятом парковочном месте линии «Z» ему нужно было оказаться ровно в четыре утра. Часы показывали три сорок. Пристроив чемодан под пожарной лестницей, Артём механически достал из пачки сигарету, прикурил от потертой на углах бензиновой зажигалки, не обращая внимания на многочисленные запрещающие знаки, присел на краешек железной ступеньки, вытащил из накладного кармана штанов новенький, только вчера приобретенный портмоне и в пятый раз проверил его содержимое. Деньги и паспорт – на месте. Идентификатор универсальный – на месте. Легкий, выполненный из белого матового сплава квадратик как-то слишком ярко заиграл новыми красками в желтом свете фонарей, поэтому Артём на всякий случай отдернул руку, а портмоне спрятал обратно.
Немного подумав, достал мобильник, всем своим видом намекавший, что пора бы одуматься, позвонить домой и попросить у жены прощения, но пока докуривалась сигарета, а психика готовилась к предельным нагрузкам аварийной коммуникации, с западной стороны парковки донесся звонкий хлопок. Артём от неожиданности вздрогнул, мобильник выскользнул из его негнущихся пальцев, сделал в воздухе кульбит, упал на ступеньку с прощальным глухим шлепком и картинно развалился на две половинки.
– Вот же черт! – огорчился Артём и быстро обернулся, одновременно надеясь на чудо и страшась его же, но источником звука оказался всего лишь трактор-уборщик, поднимавший вращающимися
