Калеганов, в ту пору, на Дону, был уже человек известный. Впервые донцы познакомились с Иваном в 1956 году, когда он приехал к ним в первый раз. Приехал, чтобы воочию убедиться в том, что на Дону живут люди в точности такие, какими их описал Шолохов в романе «Тихий Дон». С 1956 года Иван Александрович ездил на Дон ежегодно. Ходил по хуторам и записывал рассказы старых казаков, собирал архивные материалы.
Большой удачей для Ивана Александровича стало знакомство с живым героем романа «Тихий Дон», прописанного там под своей фамилией – Филиппом Ивановичем Каргиным. По душе пришёлся горьковский рабочий Иван, старому казаку Филиппу. Подарил Филипп Иванович Ивану саблю, которая и ныне висит у него на стене вместе с казачьей пикой.
Все донцы относились к Ивану хорошо и просто. Хотя им, наверное, многое было в нём и забавно, как и деду Щукарю из романа Шолохова. Посудите сами, приехал рабочий из самого что ни на есть пролетарского города, почти колыбели революции, если судить по роману А.М. Горького «Мать». Приехал из города, в котором казаки, выполняя приказ царского правительства, не раз наводили порядок, начиная с 1905 года. И вот в этом пролетарском городе рабочие Горьковского автомобильного завода, в свободное от работы время, делают памятник казаку, а фактически всему казачеству. Значит, разобрались на чьей стороне была правда. Конечно, Иван Калеганов, молодой, красивый и необычайно сильный человек, вызывал у всех казаков неподдельный интерес.
Иван рассказывал им о том, откуда у него взялась такая любовь к истории казачества. Он рассказывал о своём отце, участнике Первой мировой войны и Георгиевском кавалере. Его отца, простого крестьянина, родом из посёлка Суходол Нижегородской губернии, призвали в армию с самого начала войны. На войне он «хлебнул» героических лет по полной программе. Он то и подарил сыну Ивану книгу «Тихий Дон» со словами: «Здесь правда». С тех пор Ивана увлёк мир казачьей правды и казачьей Руси.
Не сразу Иван Калеганов вошёл в доверие к донским казакам. Казаки такой народ, который зря не брешет, воздух пустыми словами понапрасну не сотрясает, титулами и званиями проходимцев не наделяет. Казаки долго присматриваются, долго испытуют. Но невозможно было не заметить, что волгарь Калеганов горит казачьей идеей ярче других. Он каждый год приезжал на Дон и восхищался казаками, их жизнью, их судьбами и задавал немой вопрос: «А нынче то что? Как дальше-то жить будем. По правде, или как укажут?». Раскрывались и казачьи души в беседах с Иваном. Он стал своим для них. Своим – это главное.
Долго присматривался к Ивану и Филипп Иванович Каргин и вот однажды огорошил: «Говоришь, «Тихий Дон» прочитал. Григорий Мелихов, говоришь, понравился. Да знал я его. Его в жизни-то Харлампием Ермаковым звали. Друг мой с самого измальства». Филипп Каргин и рассказал молодому Ивану всю историю жизни Харлампия Ермакова. Рассказал о том, что был Харлампий тёмноволосым, горбоносым, красивым и взбалмошным казаком. Быстро входил в гнев, но и отходил быстро. На службу был призван в январе 1913 года. В 1914 году, находясь на службе, прошёл курсы учебной команды и общеобразовательные в Новочеркасске. За первые два года Первой
