договорились, что он оставит ключ-карту у дежурного в Департаменте планетарной полиции. Теперь, когда вопрос с транспортом был улажен, следовало позаботиться о снаряжении. Мэри не без оснований полагала, что ее размеры несколько изменились за пятнадцать лет, прошедшие со времени последнего подводного погружения, поэтому, даже если Келли и сохранил ее комбинезон в целости и сохранности, толку от этого было не слишком много. Привлекать к себе внимание покупкой она очень не хотела. Звание ап Бельтайн, почетное и уникальное, сейчас работало против нее: где бы она ни появилась, ее тотчас узнали бы, а менять внешность не было ни сил, ни желания. Кроме того, чтобы изменить внешность, ей опять-таки требовалось оказаться в соответствующей лавке. И продемонстрировать как минимум продавцу – а, стало быть, и всем его знакомым, и знакомым знакомых, и так далее – как будет выглядеть мисс Мэри Александра Гамильтон с помощью переодевания и парика. Оставалось… ну да, конечно. Снова идти на поклон к Корсакову. Правду сказать, Мэри понятия не имела, каким именно снаряжением комплектуются штурмовые подразделения русского Экспедиционного корпуса. Но исходя из размеров Империи и того, сколь неожиданные – и разнообразные! – вещи внезапно оказывались в сфере ее интересов… Короче, следовало попробовать. Мэри подняла глаза на настенный хронометр: семь утра. Интересно, на Бельтайне ли Никита? И если да, то по какому времени он живет – по корабельному или по планетарному? Сутки на Бельтайне продолжались двадцать восемь стандартных часов, существенно отличаясь, таким образом, от принятых за эталон двадцатичетырехчасовых суток старой Земли. И если русский командующий, что вполне возможно, пользуется корабельным временем, во всех флотах традиционно настроенным на стандарт, то который в данный момент с его точки зрения час? Ладно, риск – дело благородное… как утверждают те, кто ни разу в жизни не рисковал. Решив, что сегодняшняя просьба не такая уж срочная, Мэри отправила стандартный вызов со стационарного коммуникатора, и была приятно удивлена, когда Корсаков отозвался сразу же.
– Доброе утро, Мэри. Решила озаботиться моим режимом дня? – ни следа давешней официальности в голосе не осталось.
– Доброе утро. Ты можешь выйти на визуальную связь?
– Никаких проблем! – и большой экран перед ней осветился. Должно быть, Корсаков тоже недавно принимал душ: коротко остриженные волосы торчали во все стороны темными от влаги иголочками, из одежды присутствовали только легкие тренировочные штаны, стянутые на талии шнуром, только что выбритый подбородок как будто светился. Мэри недовольно поджала губы: душ душем, но на ней была сейчас все та же куртка Моргана, слишком широкая в плечах и с подвернутыми рукавами. Майор Гамильтон в принципе не терпела выглядеть распустехой, а уж перед этим конкретным мужиком… невыносимо! Так, похоже, снадобье, присланное русским медиком, еще не подействовало. Иначе она вряд ли стала бы выделять Корсакова… Впрочем, что-то исправить во
