пением отметили, ку-ка-реку и га-га.Бьёт петух с размаху шпорами, но и гусь не сепетит.
Повышается раздорами половой наш аппетит!
Приморились в этой встрясочке, смотрят улицей пустой
Наша курица в колясочке, с ней индюк, как граф Толстой.
Он, дуэль увидев жуткую, взял крылом под козырёк.
Ну, а завтракая с уткою правду голую изрёк.
Тут дуэля состоялося, защищая вашу честь,
Ничего не оставалося, как клеветников известь!
Все одним вы мирром мазаны, что цесарки, что куря.
А мужчины, вишь, обязаны, кровь чужую лить зазря.
Не ровняйтесь с полом мужеским, мы мораль как есть блюдём.
К отношениям супружеским, мы сегодня перейдём!
Песня «Болотных» солдат
Раз власти съели ананас. Сам Путин ел.
А этот фрукт один из нас. Вот беспредел.
Зачем ОМОН опять напал на мирный люд?
Тот, что булыжники кидал? Ментов под суд!
Как можно «мусоров» не бить? – спрошу друзья.
И их потом не осудить, как ты и я?
Не справедливым будет суд, для нас для всех.
У судей «урки» отсосут под быдла смех!
Крепите ж либеров ряды, креаклы, фас.
Любые не чужды зады для наших масс.
Среди российского смитья, что б гнить шустрее
Возьмёмся за руки, друзья. И побыстрее.
Ох! Чувствую, засунут нам почти по гланды.
Врагам себя я не отдам. Рву, в Нидерланды!
Никто не ждёт меня нигде, нигде не рады.
Не при звезде я, а в ****е. Одни преграды!
Российский коренной бунтарь в рефьюджи квотах.
Не нужен, скажем, как вратарь. Не при воротах.
Картонные дурилки мы, слоны из старой ваты.
Путь наш извилист, и странны Болотные солдаты!
Новогодняя!
На тесовой крыше флюгер в виде птицы,
К вечеру всё тише шелестят страницы.
Под метели шопот засыпаю тихо.
Ветра тихий ропот прочь отводит лихо.
Не нужны ни кружка, ни боренья страсти.
Зря ждала б подружка из залётной масти.
Улица покрыта саваном метельным,
Прошлое зарыто временем смертельным.
Не стряхнуть бродяге прожитое с плеч.
В муторной бодяге перемен и встречь!
Грустная история
Стоит на берегу Дуная старинный город Казанлык.
Землёю розового рая был Казанлыкский пашалык.
Когда цветенье наступало окрестных розовых аллей,
Сильнее чем удар кинжала был аромат его полей.
А масло, что дороже злата, уснувшей розы аромат,
Ждала дорога и оплата, навар купцов, конвой солдат.
Там во дворце паши прекрасном одна сидела у окна
И в настроении ужасном его последняя жена.
Княжну грузинскую пленили в горах Кахетии родной,
В прекрасный терем посадили и нарекли паши женой.
Но не живут в неволе парды. Не размножаются, хоть бей
Людская жизнь – не игры в нарды.
