по-прежнему не кусал бронежилет, пропахший мужским потом, и не царапал кобуру, воняющую порохом.
Не разжимая объятий, начальник охраны отворил дверь самой недоступной для посещения комнаты.
Золотой магнат не впускал в личный кабинет никого, даже обожаемую женушку.
Исключение делалось только для Аристократа.
Начальник охраны, не перешагивая порог, оставил тевтонца в кабинете и захлопнул дверь.
Кот часто бывал здесь, но всегда исключительно вечером и не один.
На этот раз впервые хозяин отсутствовал.
Даже не напрягая зрения и слуха, чуткий Аристократ не обнаружил в кабинете никого из людей.
Ни на ближнем диване, ни за дальним письменным столом, ни у сейфа.
Пасмурный весенний день беспомощно прощупывал тусклым наружным светом плотные жалюзи окна.
Тевтонец, не вступая в полумрак, для начала принюхался.
Свежий родной аромат свидетельствовал о том, что совсем недавно здесь побывал большой и добрый, умеющий ответить на ласку и заигрывание.
Тевтонец, не двигаясь с места, лизнул правую лапу.
По обе стороны двери ничего не менялось.
Тевтонец распластался на паркете.
Едва заметный сквозняк пробился из коридора и скользнул вдоль тела к морде.
Тевтонец, шевельнув напряженными вибрисами, снова принял сидячую позу.
Интуиция, которая обычно срабатывала мгновенно, не давала объяснения происходящего.
Аристократ взял длительную паузу.
Воля и терпение являлись основной характеристикой тевтонских гулонов.
6. Изуверская значительность
А тем временем члены Глобального Координационного Совета втягивались в компьютеризированное общение.
Чрезвычайной интернетной конференции предстояло изменить очень многое в судьбах всех, всех, всех одомашненных мяукающих тварей планеты Земля.
Семь мужчин, яростно ненавидящих кошек, и четыре женщины, испытывающие аналогичное чувство к мерзким котам, собрались не зря.
Одиннадцать человек – с тройственной функцией: обвинить, приговорить, исполнить.
Одиннадцать суровых прокуроров, одиннадцать неподкупных судей, одиннадцать безжалостных палачей должны были определить, как избавить человечество от кошачьего прирученного рода.
И многочисленные рядовые фиолетовые адепты не сомневались, что избранные справятся с поставленной задачей.
Действительным членам Глобального Координационного Совета было чем гордиться.
Первый довел до совершенства прежнюю систему изощренных пыток, разбив тело жертвы на самые уязвимые и болевые участки.
Второй дал рекомендации, как максимально продлить жизнь объектам, подвергаемым экзекуции, чтобы летальный исход не обрывал раньше положенного затянувшиеся муки.
Третий
