style="font-size:15px;"> Он подошел.
– Я устал, но у меня прекрасное настроение и я хочу целоваться, – стоял возле ее кресла и смотрел на девушку сверху вниз. – Мы не договорили там, за столиком, ты целовалась со своим другом – лаборантом?
– Нет, – она сказала это, выдохнув нервное напряжение.
Девушка подняла глаза и посмотрела на него.
– Я не целовалась с ним, мы друзья не более того, возможно, он мной немного сильнее увлечен чем я…
Он услышал то, что хотел , больше ему не нужно было ничего. Кристофер отвернулся и начал читать что-то, он погружал ее в сказку, красивая история « Ода соловью». Его голос звучал то чуть выше, то совсем глухо, посылая ей каскады электронов, которые врезались в кожу и неслись по крови зажигая ее. Он поднял ее с кресла и, взяв за руку, поставил в центре комнаты. Конец своего повествования он почти прошептал ей в ухо, стоя за спиной и она почувствовала, как его руки держали ее за запястья. Стоял сзади и, наклонившись, аккуратно терся о ее висок губами, не целовал просто водил, опускаясь к шее; он вдыхал ее запах и растворялся в нем. Сондрин хотела отойти, немного стушевалась от такого старта, но он взял ее чуть выше локтей и не позволял.
– Нет… Я не разрешал… Я хочу целовать тебя, об этом я говорил в самом начале, не мешай мне, я ничего от тебя не требую сегодня, я хочу получать удовольствие от того, что я озвучил, не более.
Он оставил ее и отошел , вздохнул, затем посмотрел на нее:
– Сондрин, я хочу внести ясность в наши отношения, за один раз я все объясню. Я не имею привычки менять манеру поведения. О том, что я собираюсь делать вечером или в определенный промежуток времени, я обычно сообщаю своей спутнице и никогда, подчеркиваю, никогда не меняю планов, ну, может быть, крайние обстоятельства. Так вот, если сегодня я сказал что хочу целоваться, значит буду просто целоваться и хочу чтоб ты не напрягалась, я не стану делать чего-то еще, только то о чем говорил. И мне не нравится когда ты напрягаешься или замираешь, отрезаясь от эмоций. Главное видеть и чувствовать твои эмоции, от них я завожусь, по ним я читаю тебя. Я не зайду дальше того, что обозначил в беседе ранее, не бойся.
– Я все понимаю, но загораться по вашему желанию, я, к сожалению, не могу и наверно не стану, – это была откровенная ложь, она была уже готова практически ко всему, кровь бурлила в жилах, как вулкан.
Он подошел к ней, руки были в карманах. Посмотрел на нее.
– Если ты не можешь выполнить то, о чем я просил, тогда я вынужден не придерживаться того, что я озвучил , что для тебе весьма не желательно, ты даже не можешь представить, чего и как я хочу, – он смотрел на нее и раздумывал как ему поступить. – Возможно, иногда стоит загореться по моему желанию, чтобы не попасть под мои импульсы.
Он вытащил из карманов руки и развел их в стороны.
– Я не очень хочу видеть твои слезы, тем более сегодня, ведь все до этой минуты было очень и очень мирно. И я не видел особого протеста в твоем поведении, что изменилось? – отошел от нее и подошел к книжной полке, но ничего не взял.
Атмосфера
