с осознанием в жилах стынет
И горе это воспринять без слез нельзя.
Прости нас, мама, мы мужской слезою
Не сможем смыть и замолить грехи.
Нам крест нести с виной перед тобою,
Один Господь лишь может нас спасти.
На нас нет крови, краж и преступлений,
Но, тебя, мама, уберечь ведь не смогли.
И потому в душе вины клуб и сомнений
…В слезах гвоздики на могильный холм легли.
Пламя мечется свечи
Пламя мечется свечи,
Душа рвется от потери,
Скорбь сковала грудь, кричи.
Не войдешь ты в эти двери.
С треском свечи догорят,
Слезы высохнут в глазницах,
Спеть архангелы хотят
В твою честь, застыли лица.
Мама, ты меня прости,
Уберечь тебя не смог я.
Поминальный крест нести
Обязуюсь я до сходня.
Ты учила по совести жить меня, мать
Ты учила по совести жить меня, мать.
Как поймут нас потомки, мама, как знать?
Говорила, что главное в теле – душа,
А отец говорил: «Сын, живи не спеша!»
Я по этим заветам живу, чту их свято —
Трудно правда мне, мать, в мире клятом.
Сам живу вот, отец, что в тумане —
Жизнь ведь стала не та – брат обманет.
Детям – мы не почёт, слышишь, мама?
Ценностей в жизни нет, больше срама.
Я, отец, поспешу, расскажу внукам,
Ваш завет передам, будут ли слушать?!
Сон
Стучат тихо в двери… там мама… одна,
Печально смотрела она на меня.
Холодный бьёт пот – моя, в чём вина?!
Зовёт, как-бы в мир тот, молчанье храня.
Проснулся я резко, жалея о том,
Что держит обиды – имей, знамо, честь…
Я маму впустить не успел даже в дом,
Возможно, недоброй была в устах весть.
Прости меня, мама, но Богу угодней —
Коль вещим был сон, ты не злись на меня —
Кому уходить в мир иной, не старея,
Другому коптеть век до края стезя.
Моим любимым внукам
Внучке Наташе
Внученька моя, малышка:
Чиста улыбка, что янтарь;
Впервые выполненная стрижка
И нрав – ну, вылитый
