в змею влюблённый,Змеиным зельем опоённый,
Со змейкой-девой оставался,
Красою ядовитой любовался.
Её ручку в руки брал,
Но в уста не целовал,
Словно что его держало.
Как она ни привлекала,
Да на ласки не скупилась.
И вот наконец случилось:
Обнял чудный её стан,
Губами потянулся к ней Степан,
Не ведая судьбы своей.
И в этот миг меж ним и ей
Надя просунула правдивое стекло.
Будто током передёрнуло его.
Тотчас же Степан очнулся
И, увидев, ужаснулся:
В его объятиях дрожала
И уж выпустила жало
Настоящая холодная змея.
«Почему с ней рядом я?»
Он схватил ивовый прут
И прибил гадюку тут.
Потом бросился к Надежде:
– Скажи, родная, мне, невежде,
Почему не ты со мной,
Отчего я обнимался со змеёй?
Может, это дурной сон?
Говорит Надюше он.
– Нет не сон, могу сказать.
Я успела тебе правду показать.
Теперь сам увидел и узнал,
Кто тебя околдовал,
Только лишь её ты видел.
O, как ты меня обидел!
– Теперь понял, как я оплошал,
А ты спасла меня от жутких чар.
Прости, милая Надежда.
Я люблю тебя, как прежде,
Или крат во сто сильней.
Дай обнять тебя скорей.
Они тут крепко обнялись,
В любви вечной поклялись.
Ни в селе, ни на лесной аллейке
Больше не было злодейки-змейки.
Зато было волшебное стекло
Правду показать которое могло.
Дни теперь счастливые настали.
Вскоре свадебку сыграли
На поляне всем селом
За длинным праздничным столом.
Всем всего хватало там,
Конца не было тостам.
Многовато пили только,
И кричали «горько, горько».
Как и было быть должно,
Играло свадьбу русское село.
Желали счастья жениху, невесте.
Среди гостей на лучшем месте
Сидели дамы две, не слишком молодые,
На них одежды старомодные, но дорогие,
И мужчина средних лет,
Весь с иголочки одет,
Видно, знали в этом толк,
С ними рядом серый волк.
Вы господ этих узнали?
А в селенье их доселе не видали.
Надя представила: – Мои друзья,
Счастьем своим обязана им я.
Знакомьтесь, это моя подруга,
Её тётя и два надёжных друга:
Чародей и верный волк
С серой шерстью, словно шёлк.
Их, как родных, я почитаю,
Хоть не так уж долго знаю.
Но за недолгий этот срок
Получила помощь и урок.
Как добры они, одна я знаю.
У них самих жизнь непростая,
Видно, потому смогли меня понять.
Может, пригожусь когда и я, как знать.
К вам четверым я обращаюсь,
