оглядываясь, тихо (чтобы не услышали бандиты!) шипели «правдоискатели».
– Неужели не найдется хотя бы один потерпевший и пара свидетелей, которые осмелятся дать изобличающие показания, чтобы мы смогли привлечь этих негодяев к ответственности? – сокрушались на своих оперативках и межведомственных совещаниях работники правоохранительных органов города и района.
– Догадываетесь, кто нас прислал? – ласково спросил один из мужчин.
Рокочущие звуки его негромкого голоса сдерживали такую таящуюся в них мощь, что сердце Майи Леонидовны зашлось от ужаса. Она вся окаменела. Ее мысли застыли. Она не могла пошевелить ни мозгами, ни языком, ни телом. Дно ее мгновенно опустошившихся глаз подернулось белым инеем. Нижняя челюсть отвисла.
– Ау-у! – окликнул ее будто из бесконечной дали все тот же мужчина и, пытаясь вывести из шока, ласково потрепал по щеке.
От этого его прикосновения сердце Майи Леонидовны оборвалось и кануло в бездонную пропасть. Теряя сознание, она повалилась на пол.
Очнулась Майя Леонидовна от острого запаха нашатыря. Она обнаружила себя лежащей на диване в своей гостиной. Возле нее на стульях сидели с совершенно невозмутимыми лицами ее визитеры.
– Ну что, продолжим общение? – спросил тот, кто изначально взял на себя инициативу.
– Итак, мы к Вам от…
И он назвал имя и фамилию.
– Не может этого быть! – обрела вдруг дар речи Майя Леонидовна, – Она же моя лучшая подруга!!
– Уже нет, – возразил ее собеседник. – Она вычеркнула Вас из всех списков своих подруг, начиная от самых лучших и кончая самыми ненавистными. Теперь Вы в списке ее самых ненавистных врагов, давайте вспомним, сколько Вы ей должны?
– Три тысячи баксов, – ответила Майя Леонидовна.
– А с процентами? – переспросил собеседник.
– Три с половиной тысячи, – неохотно выдавила из себя Майя Леонидовна, и в ее глазах мелькнули скупость, злость и решимость не расставаться с деньгами. Однако в то же мгновенье все эти захлестнувшие ее эмоции улетучились от увесистой оплеухи.
– Ты у меня глазками не сверкай. Я этого не люблю, – предупредил мужчина, легко перейдя на «ты».
Через несколько минут мужчины ушли, унося с собой семь тысяч долларов США: три с половиной тысячи – в погашение долга и процентов, столько же – на оплату их «дипломатических услуг».
На пустыре возле автобусной остановки стоит ларек с пивом и прохладительными напитками. Посетителей мало: до пяти часов вечера в этом городе лучше отдыхать, сидя дома. Южное солнце загоняет людей под крышу не хуже проливного дождя. Двое таксистов заходят за ларек и выводят оттуда как из небытия очумелого вида мужчину.
– Ну, как, оклемался? – спрашивает мужчину один из таксистов.
Тот, подняв на него мутный взгляд, снова роняет голову. Ясно, что он не понял заданного
