вот, как-то так…– отулыбался я.
Смысл дошел не сразу – при чём здесь друг и эта красавица? Ладно, потом спрошу, наверняка напутал чего, а тем временем в аудиторию вошла Кремния, будто торжество стиля и зрелой женственности. Взгляд шелестнул по нам, слегка остановившись при виде меня и, преподаватель, взялась говорить:
– Всем доброго утра. Садитесь… Смартфоны ставим на беззвучный и убираем, – произнесла она и дождалась требуемого. – Сегодня у нас важное объявление: обязанности старосты принимает Драй Матус, поздравим его.
Класс зашумел, кто-то хлопает, кто-то вслух поздравляет, а я не в силах сдержаться улыбаюсь во всю ширь, аж щеки болят. Несколько парней пожало руки.
– Однако, –произнесла она и повторила, когда шум стих, – однако, хочу заметить, Матус, столь опрометчивых заявлений насчёт дел класса, я не потерплю.
На лице Кремнии заиграли торжество и улыбка.
– Так и быть, научу тебя любви и заботе о параллели в этом году, – сообщает она, с возрастающим торжеством в голосе, – но, думается мне, что понадобится всё это тебе и в будущем. Поди сюда, рыжая ты голова!..
Я в полной растерянности выхожу к столу Кремнии, с одной стороны, гневается, с другой – взъерошила и обнимает совсем по-матерински… В итоге я расслабился и сам рассыпал благодарностей, минут десять мы шумели и смеялись, а после потекла учёба.
К концу пары уроков, наконец, в мозг начала проникать осмысленность, что-то смущало и отщипывало от сосредоточенности на впитывании знаний, но я отмахивался, теперь же понял – девушка-ангел сидит сбоку, на месте моего друга Сапы, да ещё и откликается на его имя. Что тут вообще происходит, чёрт возьми?!. И никто даже ухом не поведёт, будто всё нормально. Внутрь закрадывается холодок беспокойства, пусть мы и знакомы без году неделя, всё же я привязался и вообще – люди просто так не пропадают!
Видимо, на моём лице всё написано, раз вначале Кремния, а позже и Вероника обратили внимание – я зашёл к председателю после уроков, сразу попав в хозяйское кресло по приглашению самой девушки.
– Какой-то ты озадаченный, переживаешь из-за обязанностей? – спрашивает она, разливая кофе по фарфоровым чашечкам.
– Нет, – было дал я ответ, но передумал. Пока рано что-то рассказывать. – Хотя, наверное, всё же в первый раз я староста.
Задумчивость сыграла плохую шутку, блуждая в мыслях, совсем не слежу за глазами, а те, по вольности, весьма красноречиво провожают Веронику, с легким румянцем, девушка вскинула бровь, а из фиалковых очей уж заструился пламень, столь обжигающий, что я поспешил упрятать нахальный взор. Неведомые чувства, живут в том огне, пока неизвестные.
Смущающий момент потускнел и иссяк, а мы взялись за кофе. Вкушаем прекрасные булочки, тающие в сладости вафли и мягкое, песочное печенье, стало интересно, где же делают такую вкусноту.
– Это из дома, – пояснила девушка, – готовит кондитер, но булочки мои. Под его руководством.
Я возвёл очи горе, добавляя комментарий:
