во рту, вдруг спохватился:
– Ой, я ведь съел всю твою еду!
– Ничего страшного, – мягко улыбнулась девушка. – Было вкусно?
– Да, – заверил я.
– Хорошо, – спокойное выражение лица Вероника немного протаяло румянцем. – У меня есть ещё чай, хочешь?
– А можно кофе? – спросил я.
– Конечно.
Мы молча отпили, а в голове, скоростью гепарда, проносятся мысли – ищу тему для разговора.
– Хороший какой вкус, да и аромат, – нашёлся я. – Почти не горчит, да?
– Это сорт такой, – охотно поясняет красавица, – один из лучших в мире. Ты разбираешься в кофе?
Скорее уж я разбираюсь в деревенских жуках и травах, чем в кофе, но хозяйке кабинета отвечаю:
– Ну, не то что бы… Наверное, в этом я лузер, а ты разбираешься?
Взгляд Вероники устремился вдаль.
– Это сродни обязанности.
– В смысле?! – недоуменно воззрился я.
– Мой отец часто проводит встречи и приёмы для высокопоставленных особ, – отстранённо вымолвила Вероника. – У нас достаточно персонала, но в качестве особой чести готовлю я. Чаще всего, им нравится тот, что прежде чем быть собранным, съедается мусангом, зверьком-куницей.
– А как же тогда собирают зёрна, если те съедены? – простодушно поинтересовался я.
Вероника слегка улыбнулась, до меня же стало доходить как. Вспомнились птицы, что поедают ягодки.
– Фу, блин! Он и здесь есть?!
– Да, хочешь попробовать? – она уже откровенно смеётся.
– Не-е-ет! Чего-то не хочется совсем, – чуть не сплюнул я. – Бр-р…
– А зря, говорят вкус хороший.
Смех у председательницы приятный и звучный, сразу запал в душу. Мы уже допили напиток, и я киваю в сторону компьютера:
– Пойду, быстренько напишу.
– Хорошо, – одобрила она. – Можешь не торопиться.
Счастье плещет из ушей – так могу описать самочувствие. Сегодня произошло и происходит столько всего необыкновенного, что тянет на безумства. Быстро открыв почту, вбил логин и пароль, глаза с удовольствием гуляют по огромной площади монитора, где зерно мелкое, контрастность отличная, а цвета сочные настолько, что потом всё на обычном мониторе будет казаться монохромным.
Создаю письмо, в поле адреса ввожу Кремнии, взялся за тело письма и вдруг понесло:
“Хочу стать старостой. Каждый день проводить с председателем учебного совета Исинн Вероникой, помогать ей во всём. Дела класса меня волнуют мало, но ежели такая забота позволит больше видеться с Вероникой, я согласен.”
Это абсолютно глупый текст, полнейшее баловство и, нажав на кнопку отправить, утешаюсь лишь тем, что подавляющее большинство разделяет восхищение председателем. Порыв уже не остановить, он, в итоге, сработает, как хотелось, ведь прочитав такое меня заминусуют, вот и ушла ложка дёгтя без мёда.
– Что-то
