я, спецкор газеты 61-й армии Первого Белорусского фронта «Боевой призыв», лежу на песчаном низком берегу Одера среди лодок и понтонов, приготовленных с ночи для форсирования решающего рубежа.
С крутого вражеского берега бьют пулемёты. Опасно столкнуть лодку по песку в воду, но кое-кто из бойцов уже рискнул и остался навсегда на отмели. И вот один рассудительный пожилой солдат по фамилии Бондаренко (я знал его и писал уже о нём) нашёл неожиданный выход. Он решил плыть, прикрываясь лодкой, толкая её впереди себя! Потом смотрю, он быстро переваливается через борт и плывёт, не поднимая вёсел, гребёт руками. Доходит до роковой середины и… «безвольно» движется вниз по течению. На том берегу уверены: и этот «готов» и больше пуль на него не тратят. А Бондаренко жив-здоров! Он начинает управлять лодкой всё очевиднее и заметнее. Вот лодка устремляется к ТОМУ берегу. Впереди мысок с кустарниками. Да, здесь уже можно замаскироваться. Вижу, что примеру смельчака следуют и другие бойцы. И вскоре оттуда, с мыска, во фланг врагу начинают бить наши ручные пулемёты.
Честно говоря, и мне страшно хочется туда, на плацдарм! Но мне не 19 лет, как тогда, в 1919 году, когда я служил у Котовского, а почти сорок пять и твердо помню приказ своего старшего начальника генерал-майора Котикова: «Никакого лихачества! Оставаться на нашем берегу и дать на первую полосу газеты репортаж с переправы». Мне оставлено, как сейчас помню, 180 строк. Ответственный секретарь у нас считал макет с точностью до строчки и был большой педант. Что ж, о Бондаренко и последовавших за ним ребятах как раз – 180 строк! В самый раз!
А дальше время как на крыльях понеслось. Не жизнь – оплошное движение – вперёд, вперёд!.. И так вплоть до того самого дня, 9 мая, который я встретил на берегу Эльбы. Накануне в сумерках мы достигли притихших берегов далекой реки. Домчались и с ходу уснули в ивняке, на траве, страшно утомлённые, но спокойные. Спокойные впервые. Это казалось странным, в том числе и мне: ведь я только что с того света вернулся в самый канун Победы! Вот обидно было бы! А получилось так.
Наша машина испортилась, я со своими ребятами из редакции на дороге встали и всё попутки ловили. Один лихой шофёр тормознул: «Одного из вас возьму! Садитесь в кабину, товарищ старший лейтенант!». Это он меня приглашает. Я немного проехал, а потом и говорю, что хочу в кузове подремать – там сено, свежий воздух. Тепло уже совсем по-летнему. Сказано – сделано. И буквально через какие-то полчаса шальным снарядом срезает кабину, и я отделываюсь лишь мелкими ушибами и синяками. Парня жаль! Отличный водитель был и человек очень отзывчивый, приветливый. Даже толком не познакомились – думал, что дорога ещё дальняя, успею…
И вот ещё о чем думалось мне на песчаной лужайке под тихое плескание вод Эльбы. Вчера я пережил, пожалуй, самое сильно впечатление за все военные годы и дни. Всё было: голод, и холод, и гибель друзей, и смертельная усталость, и отчаянье, и азарт боя, но такой мудрой и разноплановой одновременно картины я ещё не видал никогда.
