пары, а лужок
Того и гляди расколется:
Ручей – чуть заметный стежок.
Но воды, осенние воды
Шумят по оврагам, лесам.
Ольховой листвы – ветроходы,
Кленовой листвы – паруса.
Стежок наполняется мощью,
Флотилии ширят ручей,
И сыпят кленовые рощи
Искристый огонь из очей.
Зелёный лужок раздвоился,
Ручей приустал наконец,
И вдруг, будто конь, оступился —
И плюхнулся в речку Грунец.
Дождь, да такой, что собаку не выгонишь,
Пёс у порога мешает пройти.
А пастухи под плащами на выгоне,
Мыслят с надеждой о ближнем пути;
Вот за ракитами крыши виднеются,
Там и уют и тепло у печи.
Если подумать, что далее деется, —
Можно узреть на столе куличи.
Греет хозяйка и чайник, наверное,
– Брага созрела, – сказал вдруг дружок. —
Двинем домой. Настроение скверное,
Я и продрог, и промок до кишок.
Под осенние грусти не гуси
Исчезая в тумане кричат.
Журавли, словно древние гусли,
Над болотом звенят и звенят.
Даже птицам земная разлука
Не легка с тобой, матушка-Русь.
Улетают, печальная мука
В голосах их, тоскливая грусть.
Словно капли золотистые
Падают с дерев —
В сентябре такие листья,
Что стою я одурев.
За берёзами околица
И тропа, как лёгкий вздох.
Клёна лист к лицу притронется, —
Огневушкою под стог.
Но не вспыхнет сено чайное,
Под лучом не полыхнёт…
А меня моя отчаянная
За околицею ждёт.
Тропка лёгкая, тропиночка,
Уведёт нас от села…
Вот она моя светлиночка;
Ясным солнышком взошла.
Вот и нет на рябинах листвы,
Унялась комариная рать,
Только яркие гроздья горят
И у милой озябли персты.
Ты мне рученьку белую дай,
Отогреть я её постараюсь…
Пролетает над крышами аист,
Раздвигая осеннюю даль.
Вот и нет на рябинах листвы.
Печален огонь на дворе,
Осеннее время окрест,
Оранжев пожар на бугре
Над царством калиновых мест.
Никто не спешит на бугор,
Срок ягод ещё не созрел,
Аукает утренний бор,
От инея луг побелел.
Открыл
