как гостевой редактор, но прямые эфиры пару раз в месяц у неё случались. Инна берегла горло и свой голос считала «волшебным». Муж знал, что этот и правда очень красивый голос порой выдавал килотонны критики, претензий, отборной ругани и пошлейшего мата.
…Море Инне не понравилось. Пляж она тоже сочла ужасным. В воде смешно барахтались подростки из Польши, все они были с палками для селфи: снимали себя на фоне бирюзового моря и почти фиолетовых гор, утопающих в молочной пене облаков.
– Потерянное поколение… – лёжа в шезлонге, бормотала Инна, качала головой и цокала языком, как бабушка у московского подъезда. Больше всего от неё досталось не подросткам, а двум престарелым фрау, которые по доброй европейской традиции загорали топлес.
– Старухи, а зачем сиськи вываливать? Кому они нужны, ваши сиськи, страх! Противно же! Ну ты посмотри! У неё ещё и татуировки на спине. Рыбки, блин! Ничего вам не поможет уже, шлюшки.
Инна забыла, что сама сейчас на греческом пляже, в двух метрах от неё красивейшее Эгейское море, все идеально чисто, каждый сантиметр земли любовно ухожен.
Внимание Влада привлёк чей-то смех. Он повернул голову и увидел двух девушек, лет так по двадцать. Они только что пришли на пляж, забросили сумки и айфоны на лежаки, скинули сандалии. Подружки смеялись и быстро-быстро что-то друг другу говорили, видимо, на чешском языке. Они были так близко, что если бы Влад захотел, то, протянув руку, мог ущипнуть подружек за упругие ляжки.
У одной из девушек бретелька сарафана зацепилась за заколку в волосах. Минутная заминка. Влад, как в кино, крупным планом увидел аппетитную задницу чешки, её плавки со смешными арбузиками, две аккуратные родинки на одной из упругих ягодиц, чувствительную белокожесть, когда не загар, а краснота…
Чешка наконец-то сняла свой сарафан, на секунду повернулась к Владу и одарила его совершенно ничего не значащей, но от этого ещё более прекрасной улыбкой. Влад отвернулся, надел чёрные очки, лёг и замер.
Мысли угнали его в Москву. Он вспомнил своего друга Игоря, они дружили со школы. Игорь недавно развёлся. Он ушёл от прекрасной жены и двоих детей. Выпивая в какой-то из вечеров пятницы, Влад спросил – почему? Что не так? Игорь молчал, крутил в руках бокал с уже тёплым пивом. «Понимаешь, я вдруг понял, что у меня с Настей впереди только зима, а я, как природа, хочу, чтобы снова была весна! Новый цикл жизни. Понимаешь? Не внуки, а дети. Не разговоры о пенсии, а новые увлечения. Не чтение моей карты болезней, а гугл-мэпс, чтобы найти самый классный ресторан в новом городе…» Влад молчал. Прикидывал, а что у них с Инной? На ум приходил только депрессивный и мрачный ноябрь…
– Фу, фу, – над ухом зашипела Инна. – Ты посмотри на это!
Влад приподнялся. В море плескался огромный чёрный лабрадор, а рядом с ним мальчик лет двенадцати. Ребёнок бросал тарелку псу, тот с весёлым повизгиванием её ловил.
– Какой кошмар! Я не войду больше в это море! – Прекрасный голос Инны перешёл на визг. – Уведи меня отсюда! Срочно!
