бороду, поднял его над головой и швырнул в корзины с фруктами.
Рынок быстро опустел, люди сидели в укрытиях, трясясь от страха. Великан с рыжей бородой, переворачивая столы, схватил блюдо с изюмом, запрокинул голову и засыпал содержимое в рот. Потом подошёл к винным рядам и стал пить из первой попавшейся бочки.
Музыка стала затихать, с правой стороны экрана послышался шум тяжёлых шагов и грубый голос:
– Ты опять пришёл в мою деревню?
На экране появилось перекошенное лицо с глубоким шрамом на левой щеке. Чёрная всклокоченная борода и налитые кровью глаза пугали своей близостью. Ещё один огромный великан стоял возле винных рядов и сжимал в могучих руках полутораметровую дубину.
– С чего это она твоя? – рявкнул в ответ рыжий.
Дальнейшая сцена была предсказуемой. Здоровяки крошили остатки декораций, мутузя друг друга, а Артём, иногда забыв, где он находится, старался увернуться от очередного неожиданного удара. Музыка стонала и ухала, переплеталась со звуком ударов, падений и треском поломанных предметов.
Оставив дерущихся, Артём вновь оказался возле странного сооружения, последние пары животных зашли вовнутрь и громоподобный голос за кадром сказал:
– Войди со всеми своими домашними в ковчег, потому что я вижу, что ты праведен передо мной среди этого поколения. Ведь через семь дней я повелю дождю литься на землю сорок дней и сорок ночей и истреблю всё существующее, что я создал, с поверхности земли.
Старик стоял, устремив голубые глаза к небу. Потом он и его семья зашли внутрь огромного строения. Дверь со скрипом закрылась, и несколько секунд полной тишины зазвенели в ушах.
Опять городок. После посещения великанов торговцы подсчитывают потери, а возле винных рядов несколько почтенных жителей города что-то обсуждают.
– Наш мореплаватель уже неделю сидит в своём ковчеге, – пряча улыбку, сказал седовласый старик с горбатым носом.
– Теперь будет там сидеть, пока от слоновьего помёта не задохнётся, – засмеялся толстяк с чёрной бородой.
– Нас дождём пугал, чудак! Воды испугался. Потоп будет! Потоп будет! Это сколько же надо дождей, чтобы залить наш город? И какой бог на такое способен? – сказал самый уважаемый старец.
– Про Божью кару твердил, а сам вместо того, чтобы о семье заботится, ерундой занимается уже пятьдесят лет. Почтенный муж, а как ребёнок кораблики строит, – возмущался седовласый.
– Уважаемый Ламех, – обратился чёрнобородый к седовласому, – Лично ты, как думаешь, может его пора образумить? А то, во истину, в зловонии зверинца своего удушится и семью погубит.
– Оставь его, ведь его чудачество сделало наш город известным, торговля процветает. А семья пусть несёт бремя за блажь полоумного отца. Боги его осудят! Что возьмёшь с блаженного?
Вокруг стало темнеть. Свинцовые тучи нависли над Артёмом, стаи встревоженных
