емнота. Да-а, с такими способностями ко сну, часовым меня ставить нельзя.
В шею неприятно сопели, скосив глаза, увидел прижавшуюся ко мне Марианну. Так. И как долго она тут? Ничего не было, это я помню точно. А зря… не было, зря… Сползшее одеяло и прозрачная ночная рубашка, предоставляли мне отличный обзор девичей груди. Небольшой, но на вид очень упругой. О-о! На ощупь – тоже отлично. Нормальная девчонка, и тело у неё мягкое и… неожиданно хрупкое.
От ласковых прикосновений, девушка томно потянулась, находясь ещё в полусне, чмокнула меня в шею и обняла.
«Входящий вызов Идар», – возникло перед глазами и прошелестело шёпотом в голове. Ну что за невезуха, как не вовремя!
– Маришенька, я сейчас, – нежно сказал я, на что девушка угукнула и прижалась ко мне. Мысленно нажал «Принять».
«Владыка, есть новости от разведчиков», – раздался голос Идара.
– Что-то срочное, а то я занят, – в полголоса спросил я.
«Ну…, – замялся пластун, – думаю, нет».
– Я скоро освобожусь.
«Понял», – связь прервалась.
– С кем ты говорил? – сонно спросила Марианна.
Вместо ответа мои руки начали путешествие по её выемкам и бугоркам, не пропуская ни единого миллиметра мраморного тела.
– Доброе утро, солнышко, – проворковал я, поглаживая девушку по плоскому животу и, как бы невзначай, опуская руку пониже, – с Идаром. Ничего срочного.
– Алекс, – томно проговорила моя новая жена, – ты всё в делах… ты такой неугомонный…
– О, да, – улыбнулся я, – и ещё я очень сексуальный! – в ответ раздался сонный смешок.
Марианна была тёплой и мягкой, то ли ото сна, то ли это свойство её тела. Удивительное сочетание формы и утончённости в таком хрупком теле. Невольно пришло сравнение с мускулистой Зулой и миниатюрной Милёнкой. Мотнул головой, отгоняя непрошенные мысли. По сравнению с Марианной, я чувствовал себя огромным, неуклюжим медведем.
Старался быть аккуратным и деликатным, покрывал поцелуями её шею, плечи, упругие груди. Тело пахло мёдом и травами. А потом… Потом меня накрыло всепоглощающее чувство единения с женщиной, затягивающее в омут бессознательного восторга. Все проблемы ушли, были только я и она, две живые сущности, сливающиеся в экстазе в неделимое целое и рассыпающиеся на миллиарды огоньков вселенского восторга.
Марианне неожиданно срочно потребовалось в купальню, и она, выскользнув из моих объятий, скрылась за дверью. Мне было так спокойно и уютно, что я уснул, не дождавшись её.
Ощущения реальности пришло с лёгкими прикосновениями тонких пальцев, щекотавшими мне подбородок и щеки. Где-то вдали звучал нежный голос. Мне что-то рассказывали и о чем-то спрашивали, я угукал невпопад. С трудом заставил себя открыть глаза и понять, где я, и кто со мною рядом.
– … а Зула и говорит, вот попробуешь, тогда поговорим. А я не верила. А теперь верю. А что означает «солнышко»? А?
– Ну есть же солнце, а от него солнышко, – сонно пояснил я и понял, какую ерунду нёсу. Местное светило, вроде бы, зовётся Ясмин.
– Солнце? Это что?
– Звезда такая. Очень красивая. Забудь.
– А-а, – задумчиво промурлыкала девушка и, помолчав, добавила, – тебе со мной хорошо?
– Конечно, раз я ещё тут.
– И мне спокойно. За столько лет… Как когда-то давно, в детстве. Спасибо тебе.
– Да на здоровье, – я прижал девушку к себе, поцеловал в губы, – тем более, я ничего для этого не делал.
– Так уж и ничего? – Марианна лукаво улыбнулась и прильнула ко мне, – ты знаешь, у меня теперь есть семья. Ты, Зула, Лизка, Флора. Я впервые осознаю это. А ты? Ты чувствуешь?
– У меня много обязательств, привык. Извини.
– Бедняжечка ты мой, – девушка погладила меня по голове, – у тебя и правда, столько забот.
– Это да. И одну из проблем нужно решить немедленно.
– Какую?
– Сексуально-ориентированную… – ответил я, привставая и скидывая с девушки одеяло. Она тихо ойкнула, стыдливо пытаясь руками прикрыть своё обнажённое тело, но увидев мой взгляд, приподнявшись обняла меня, и впилась в мои губы долгим поцелуем. Время в очередной раз дало сбой, остановившись.
Сходив в ванную или, как тут принято говорить, купальню, и ополоснувшись холодной водой, я окончательно пришёл в себя. Одеваясь, я незаметно наблюдал за Марианной, с блаженным выражением лица лежавшей на супружеском ложе. Она была похожа на прекрасный, но измятый цветок.
– Мариш, у тебя это первый раз?
Щёки
