сильно опасаюсьЯ голубых, неровен час…
При Сталине за то стреляли,
При Брежневе – давали срок,
Сейчас – за моду это взяли.
Что будет завтра? Невдомёк?
Коль эта линия продлится,
То очень скоро может стать,
Что если ты не их традиций —
Заставят просто с ними спать!
– Абрам, сто лет не виделись, постой,
Хоть расскажи, что происходит в жизни.
– Зачем ты задаешь вопрос пустой?
В одной стране живём с тобою, Изя.
– Тебе в чай сколько сахара ложить?
Две ложки или три, чтоб не обидеть?
– Абрам, спасибо, добрый ты мужик.
Хватило бы одной, но чтоб я видел.
Рабинович целый час роется в карманах.
– Не могу найти бумажник, это страшный факт.
– А во внутренних смотрел?
– Нет.
– Ты очень странный.
– Так ведь если нет и там —
Я схвачу инфаркт!
– Абрам, вы человек порядочный?
– Конечно, глупый же вопрос!
– А коль мильон найдёте, радостно
Владельцу сунете под нос?
– Естественно, но будет лучше
Подробности мне разузнать.
Коль потерял малоимущий —
Бесспорно, буду отдавать!
Мойша в Стену Плача в щёлку
Сунул с просьбочкой конверт.
Из стены вдруг голос громкий:
– У меня же столько нет!
Лотерейных два билета
Мойша как-то прикупил.
И по первому монеток
Триста тысяч получил.
– А чего ж ты плачешь, Мойша?
– Так не полон капитал!
Умный бы не сел в галошу
И второй не покупал!
Евреев двух вели к расстрелу,
Вот около стены стоят.
И вдруг один воскликнул смело:
– Убийцы, я не виноват!
Другой был более практичен:
– Молчи, а то неровен час,
Своими воплями накличешь
Ты неприятности на нас!
– Без тебя соседи, Шлёма,
Грязь одну в твой адрес льют!
– Ой, когда меня нет дома,
Пусть они меня хоть бьют!
– Абрам, хотел бы тыщу лет прожить?
– Подумать надо, провести расчёт.
– Да шо тут думать, коль дают продлить.
– А тысячу – всего или ещё?
– Зачем ты сделал это, Минахем?
– Шо из того, шо сделал я – зачем?
– Ешь таблетки ты на завтрак…
Мойша, ты не заболел?
– Годность кончится их завтра,
Еле-еле съесть успел!
– Мне говорят: не будь таким ты жадным.
Ну хорошо, не буду, только ведь
Не объясняют, что весьма досадно,
А шо я буду с этого иметь?
Вот «Нищий с мальчиком». За авторством Пикассо,
Картина в Лувре. Мойша Саре так сказал:
– Хоть
