утреннюю прохладу, Бочкарев шёл быстро. Я старался не отставать от него. До Первого моста шли с одним привалом. В этом месте на дороге была поляна с большими, плоскими и удобными для сидения камнями. Когда мы вместе с папой ходили по этой дороге, то тоже всегда останавливались на этой поляне. Папа проверял наш багаж, и всегда обнаруживалось, что кто-то из нас обязательно что-нибудь забыл дома. Поэтому папа так и прозвал эту поляну – поляна Растерях.
Сейчас я тоже проверил, всё ли я взял. Оказалось, что сегодня я ничего не забыл. И когда я рассказал дяде Вите о названии этой поляны, то тот даже рассмеялся.
От поляны вниз уходил крутой обрыв. И где-то там внизу шумела Бадка. Чтобы перебить жажду, я сорвал несколько листочков барбариса и старательно их пережёвывал. По сторонам дороги круто вверх поднимались голые скалы. Казалось, что они своими пиками прямо вонзаются в небо. А оно становилось всё синее и синее. Где-то за этими горными вершинами уже начало подниматься солнце.
Бочкарев поднялся, поправил рюкзак и подмигнул мне:
– Ну что, рыбак? Потопали дальше?
Я был только за это предложение. Мне так не терпелось начать мою первую рыбалку.
Через несколько поворотов дороги, идущей круто вверх, мы дошли до Первого моста. Он был сделан из толстенных брёвен. Они были надёжно скреплены скобами и тросами. Внизу под ним бесновалась Бадка. В весеннее время, когда вода в реке сильно поднималась из-за таяния снегов и она была серо-чёрного цвета, её уважительно называли Баддон. А сейчас, летом, Бадка обмелела, но не потеряла своей стремительности. Смотреть вниз с моста на эти пенистые и стремительные потоки воды было даже страшно. Но я только одним глазком глянул вниз и сразу же отпрянул от края моста. Бочкарев предостерегающе предупредил:
– Никогда не лезь к краю. Тут можно и поскользнуться. А там внизу спасенья уже не будет.
Прошли этот опасный Первый мост. До Второго моста путь был немного короче. Вокруг были те же голые скалы, на которых изредка встречались кусты барбариса и каких-то лиственных деревьев, да Бадка шумела где-то рядом. Её воды уже были видны с дороги. Вокруг стояла водяная пыль. Стало намного прохладнее. Несмотря на то, что мы двигались быстро и наши тела были разгорячены от ходьбы, холод добирался до тела.
Я старался не отставать от Бочкарева. Тот только с усмешкой поглядывал на меня, но темпа движения не снижал.
Тут уже был и Третий мост. Он чем-то напоминал Второй. Отличие его заключалось только в том, что он был намного мощнее предыдущих мостов, так как воды Бадки были совсем рядом. Поэтому весной, в половодье он мог противостоять бешенству Баддона, хотя иногда непокорные воды реки переливались и через него.
Ущелье стало расширяться, и перед нами открылась широкая долина реки. Папа рассказывал, на этих пологих склонах когда-то росло множество сосен. Но бельгийцы, которые здесь начинали разработки полиметаллов, вырубили их для постройки посёлка и шахт. Сейчас
