и кости ломит от колкой дрожи в теле,
Нет даже сил подняться и потушить сигарету.
Мне эти мысли проклятые до ужаса надоели.
Звенят в висках непрерывно «где ты?», «где ты?».
2011
Боюсь уснуть
Боюсь уснуть, боюсь, пусть это глупо.
Боюсь уснуть и вдруг проснуться в шестьдесят.
Всё то же мрачное безжизненное утро,
Лишь шею ломит, да глаза болят.
Дыханье спертое, давленье при метели,
И жизни приближается закат…
Но пусто до сих пор в моей постели,
Уже не помню, сколько лет подряд.
Гангрены, гематомы, вспухли вены…
От комнаты до кухни тихий смрад.
По радио чуть слышно «макарену»,
И я готовлю в блендере салат…
Боюсь уснуть, боюсь, но засыпаю.
Слипаются глаза сами собой.
Всё что угодно я отдам, я променяю,
Чтоб не проснуться в шестьдесят одной…
2011
Я ненавижу. Презираю
До капли собственную кровь.
Я сам себя уничтожаю,
Вплетая ненависть в любовь.
Я ненавижу свои руки,
За то, что вечно ледяные.
И мысли тоже ненавижу,
За то, что в них одно унынье.
Я ненавижу просыпаться
В субботу в восемь тридцать два.
Я каждый день хочу остаться
В своей постели навсегда.
Я ненавижу ваши лица,
Все до единого чужие.
Мне ничего давно не снится.
Мечты мои себя изжили.
Я всё хотя бы раз, но предал.
Безумье даже испытал.
Со мной осталось только небо…
Его я всё ж не предавал.
2011
Не понимаю, что творится
Не понимаю, что творится.
То ли поспать, то ли влюбиться…
То ли напиться, то ли сесть,
То ли пойти конфетку съесть.
Я в замешательстве ужасном.
Был вроде день такой прекрасный.
А может худший из плохих,
Или такой как сто других.
Не понимаю, что творится.
То ль почитать, то ли напиться,
То ли заплакать, то ли спеть,
То ли картошку подогреть.
Я в замешательстве ужасном.
Ведь завтра будет день прекрасный.
А может худший из плохих.
Или такой как сто других.
Не понимаю, в чем же дело.
Мне все безумно надоело.
То ли забиться в уголок,
То ль рухнуть прямо на порог…
Да что же, все-таки твориться?
Неделю
