Вино и кровь воспламенили нервы, вдохнули огонь в закостеневшее от безделье тело. Он оставался спокоен, но чувствовал струящуюся по жилам силу. Могучую силу человека, знающего смерть, но любящего жизнь.
Хромоногий приблизился к Охотнику и протянул позабытый в борделе посох.
– Мне кажется, это ваше? – сказал-спросил он, не то извиняясь, не то издеваясь.
– Благодарю. Я по нему скучал.
Мужчина сделал шаг назад и улыбнулся. Улыбался он хитро и аппетитно.
– Меня зовут Патрик Дидо. Мастер особых поручений Имперского Сыска в городе Арабае.
– Дидо, – задумчиво повторил Охотник, разглядывая человека, который изображал в «Цыпочках» предводителя лжестуденческой ватаги. – Графы Луастило? Желто-зеленый герб с горящей башней и двумя черными котами?
Патрик Дидо отвесил клоунский поклон. Охотник по- прежнему не чувствовал в мужчине страха. Лишь усталость и любопытство. Это вызывало невольную симпатию.
Граф Луастило ощутил настроение старика.
– Поговорим? – предложил он и еще раз вкусно улыбнулся.
– Хотелось бы, но нет времени, да и настроения. Подпортили сегодня какие-то хулиганы, – отточенным движением Охотник оперся на посох. Розовощекий щипатель женских задков определенно нравился, но старик не собирался раздавать комплименты. – Вы ошиблись, граф! Я не тот, кто вам нужен. Арабайские интриги никоим образом меня не затрагивают.
Патрик Дидо неожиданно щелкнул пальцами. Охотник напрягся, но ничего не произошло. Лишь тихое бренчание расслабляющихся арбалетных струн. Компаньоны хромоногого сыскаря подчинились отмашке.
– В таком случае, зачем вы пришли в бордель, Гвардеец? Для чего встречались с этой поганью?
Охотнику захотелось ответить честно.
– Точно не знаю, но для меня это важно.
– Можно рассчитывать на подробности?
– Вполне. В «Цыпочках» я искал Шарма. Остальное меня не привлекало.
Патрик Дидо скрестил руки на животе. Большие пальцы пришли в движение, закрутились.
– Вам известно, сударь, что Шарманщик дал согласие на сотрудничество с Фронтом Свободного Улара? Это коронное преступление и карается оно…
– Причитающаяся кара для меня не секрет, – оборвал Охотник. – Уверяю вас, Шарм никаким боком не причастен к какому-то Фронту. Его вина заключается в любопытстве да привязанности к хорошей выпивке.
– Простите?
– Он любит качественное вино, а те господа наливали.
– Это шутка?
Охотник воткнулся взглядом в хромоногого Патрика. Тот глаз не отвел.
– Послушайте, Дидо. Сегодня вы третий человек, назвавший меня шутником. Признаюсь, мне льстит такая оценка, но на роль острослова я гожусь много меньше других.
Патрик
