Райм перестал обращать внимание на тела людей. Он совершенно хладнокровно оглядел ее округлые бедра, ладную фигурку и ярко-рыжую шевелюру. Может, кто-то, увидев такую красотку, и мог воскликнуть что-нибудь вроде: «Ух ты! Вот это да!» – но только не Линкольн Райм. Что его действительно сразу же потрясло в этой женщине, так это ее глаза – вернее, взгляд.
Не удивление из-за того, что ей пришлось встретиться с инвалидом, нет, здесь было что-то совершенно другое. Райм не помнил такого взгляда у женщин. Словно его беспомощное состояние вполне удовлетворяло ее, будто она даже не обратила на это внимания, словно так и должно быть. Ее реакция совсем не походила на ту, с которой ему приходилось сталкиваться столько раз. Она вошла в комнату, и Райму сразу стало ясно, что эта женщина чувствует себя здесь действительно в своей тарелке.
– Офицер Сакс? – обратился к ней Райм.
– Да, сэр, – бойко ответила Амелия, поймав себя на том, что ей захотелось пожать ему руку. – А вы детектив Райм?
Селитто представил ей Поллинга и Хауманна. Об этих полицейских она уже слышала раньше и теперь вся превратилась в слух.
Она мигом оценила обстановку, в которой ей пришлось оказаться: мрачная пыльная комната, неубранная, переполненная вещами. Под столом ее внимание привлек наполовину развернутый плакат с репродукцией картины Эдварда Хоппера «Ночные ястребы», на которой было изображено, как поздним вечером в каком-то заброшенном кабаке ужинают несколько посетителей. Этот плакат дольше всех продержался на стене и свалился последним из-за собственной тяжести. Том еще не успел убрать его.
Райм коротко объяснил Амелии, что у них осталось очень мало времени, а именно только до трех часов. Она понимающе кивнула, но в ее глазах промелькнул какой-то непонятный блеск. Что это? Страх? Или, может быть, отвращение?
Джерри Бэнкс, носивший на пальце кольцо, хоть и красивое, но не обручальное, сразу же оценил ее потрясающую внешность и одарил молодую женщину восхищенной улыбкой. Однако в ответ он получил такой взгляд, что юноше сразу все стало понятно: ни о каком флирте здесь не может быть и речи. Да и вне пределов этой комнаты – тоже.
– А не может здесь быть ловушки? – высказал предположение Поллинг. – Он выведет нас туда, куда ему нужно, мы попадемся на его удочку, а потом окажется, что он заранее заложил в помещение бомбу или что-то в этом роде?
– Сомневаюсь, – пожал плечами Селитто. – Зачем ему для этого прибегать к таким сложностям? Если уж так приспичило убивать полицейских, куда легче их просто находить и отстреливать.
Наступила неловкая пауза, во время которой Поллинг переводил взгляд с Селитто на Райма и обратно. Все почему-то сразу вспомнили, что Линкольн повредил позвоночник именно при расследовании подобного преступления, о котором сейчас вскользь упомянул Лон.
Однако на самого Райма данное предположение не произвело никакого впечатления. Он продолжил:
– Я согласен с Лоном, хотя о мерах предосторожности забывать не следует. Нас может ожидать засада. Похоже, наш подопечный
