на шее.
– Згур! Что нам делать?
Что делать ему, Згур, конечно, знал. А вот парню не позавидуешь. Не возвращаться же в Дубень, где его уже наверняка ждет Иворова стража! Конечно, можно было оставить все, как есть, и не его, Згура, дело, что случится дальше с наивным влюбленным. Что и говорить, жаль парня. Но и тех, кто остался в разгромленном таборе на грязном снегу – их тоже было жаль. Но им уже не помочь…
– Сиди здесь, – вздохнул он. – Пойду пройдусь. Послушаю…
Злочев был невелик, но торг здесь, естественно, имелся. Тоже небольшой, но людный. Згур без особого любопытства поглядел на цветные коврики и черные кувшины с врезным орнаментом, привезенные из окрестных селений, выпил кубок неплохого пива, пришедшегося после вчерашнего весьма кстати, и принялся, не торопясь, прислушиваться к разговорам. Болтали о всяком, но вскоре от худого, как жердь, селянина, торговавшего ранними яблоками, удалось услыхать то, что интересовало. Торговец был утром в палатах «газды», куда привез мешок яблок. Яблоки у него не купили, зато знакомый холоп поведал такое…
Згур пристроился поближе к собравшейся около торговца толпе, купил еще один кубок пива и стал слушать. Начало он уже знал: нежданный приезд дочки самого Ивора, встреча у ворот, пышный пир. Рассказчик долго перечислял великое обилие съеденного и выпитого (это, похоже, поразило его более всего). Но самое любопытное, что одним пиром дело не ограничилось. «Газда Колдаш» разослал гонцов во все окрестные селения, к дедичам и сельским войтам, сзывая всех на новое сонмище. А для этого сонмища велено свозить в Злочев припасу разного, и пиво варить, и цельных быков жарить. А еще в палату позваны кравцы, дабы обрядить хозяев во все новое, и будто плотники получили заказ строить столы на всю городскую площадь, так что пировать будет и стар и млад. Но это случится завтра, а пока палаты велено держать на запоре, и даже торговцев не пускать без особого разрешения «газды». А чтоб надежней было, Колдаш созвал в Злочев всех своих стражников, даже тех, которых за податью посылал…
Толпа живо обсуждала невиданные новости, особенно упирая на будущее угощение. Как понял Згур, прижимистый дедич не часто поил-кормил своих земляков. И ежели он решился на такое, то, видать, не зря…
Згур уже собрался уходить, как вдруг один из собеседников указал куда-то в толпу, присовокупив: «Ее! Ее спросим!». Любопытные рванулись вперед, окружив невысокую темноволосую девушку, которая тащила большую плетеную сумку с разной снедью. Как понял Згур, девушка служила в палатах, и теперь возбужденные злочевцы решили узнать все из первых уст. Згур не стал подходить ближе. Едва ли в такой толпе девица скажет что-нибудь новое. Значит, следует подождать…
Он догнал девушку возле торга, улыбнулся, взглянул прямо в глаза:
– У тебя тяжелая сумка, красивая! Давай помогу!
Девушка на миг растерялась, затем улыбнулась в ответ:
– Помоги! Ты, я вижу, приезжий?
– Угадала! – он вновь усмехнулся, мельком отметив, что девица – из дурнушек, одета бедно, значит и разговаривать будет легче. –
