лояльность союзникам по пакту 23 августа 1939 года ни у кого сомнения еще не вызывала.
Последовала долгая пауза. «Что мы должны были после этого думать о великой французской армии и ее лучших военных руководителях?» – спрашивает в своих мемуарах Черчилль. И добавляет: «Это был один из самых трудных моментов моей жизни». Двадцатого мая Черчилль написал Рузвельту: «Если наше правительство будет свергнуто и другие политики придут к власти, единственным препятствием между вами и Германией будет британский флот».
Наступило самое тяжелое время для Британии, она оставалась одна перед победоносной Германией, завоевавшей всю Центральную и Западную Европу. Весь мир задавался вопросом, будет ли Англия продолжать борьбу, хватит ли у нее мужества. Черчилль ответил на этот вопрос, выступая перед парламентом 4 июля. Он произнес ставшие знаменитыми слова: «Мы пойдем до конца, мы будем сражаться во Франции, мы будем сражаться на морях и океанах, мы будем сражаться с растущей уверенностью и растущей силой в воздухе, мы будем защищать наш остров, чего бы это нам ни стоило, мы будем сражаться на пляжах, мы будем сражаться на местах высадки, мы будем сражаться в полях, на улицах, мы будем сражаться на холмах, мы никогда не сдадимся. И если даже, во что я ни на секунду не поверю, этот остров или его часть попадет в руки врага, тогда наша империя за морями, вооруженная и охраняемая британским флотом, будет продолжать борьбу до тех пор, пока новый мир со всей его мощью и силой не выступит ради спасения и освобождения старого».
Капитуляция Франции означала, что Англии придется в одиночестве противостоять ставшему коричневым континенту. Тон писем и речей Черчилля мрачен. Лишь временами у него возникает надежда на благоприятный исход событий. Мыслями об этом он делится только с ближайшими доверенными лицами. Так, в письме премьер-министру Южной Африки Черчилль пишет: «Нельзя исключить вероятность того, что Гитлер повернет на Восток. Возможно, что он попытается это сделать, даже не предприняв попытки нанести поражение Англии».
Не все в Англии разделяли решимость Черчилля. Посол Англии в Соединенных Штатах лорд Лотиан считал, что слова Черчилля, сказанные 4 июля о том, что Англия не прекратит борьбу даже в том случае, если будет оккупирована территория доминионов, могут нанести вред Англии, поскольку возникает возможность передачи при определенных условиях британского флота Соединенным Штатам. Черчилль был вынужден объяснить своему послу в важнейшей для него тогда стране смысл вышеуказанных знаменитых слов: «Мои последние слова в речи, конечно, не были адресованы Германии и Италии, для которых идея войны континентов едва ли кажется привлекательной. Если Великобритания потерпит поражение, то германское правительство может попытаться получить более выгодные стратегические позиции, настаивая на сдаче Британией своего флота. Таким образом, Германия и Италия стали бы угрозой для Нового света. Мы должны избежать такого
