газете, – объяснил он, как само собой разумеющееся. – Мы ищем клиентов, которые хотели бы разместить у нас рекламу, чтобы мы могли финансировать работу. Дело в том, что школа не тратит на свой бульварный листок ни единой марки.
– Я должна… спросить свою преподавательницу балета, не хочет ли она разместить у нас рекламу. – Она удивилась, что ей удалось произнести эту фразу, почти не заикаясь. Это было похоже на чудо, ведь она стояла напротив самого красивого мальчика во всей школе. Она уже заметила, что девчонки из девятого и даже десятого класса засматривались на него. Но он интересовался только ею. И разговаривал с ней одной. Ну да, по крайней мере в этот момент.
– Вот именно, полстраницы стоит тридцать две марки. Можешь обратиться ко мне, если у кого будет интерес, тогда я скопирую договор.
Дерия наигранно небрежно пожала плечами:
– Я спрошу. – Собрала все свое мужество, глубоко вздохнула и удержала его, когда он со словами «круто, спасибо» уже хотел повернуться и уйти.
– Якоб?
Черт возьми, теперь он знал, что она знала, как его зовут. Но почему бы и нет? Он же знал ее имя. Почти. Он, казалось, не удивился, лишь поднял брови. Было почти похоже на то, что он интересовался тем, что она ему хочет сказать. Она не могла упустить такой гигантский шанс. Ни в коем случае!
– Скажи-ка, вы еще ищете людей, которые хотели бы участвовать в выпуске школьной газеты?
– Ну, если ты умеешь писать статьи.
– Я могу научиться. Определенно.
– Круто.
В следующую пятницу после шестого урока она в первый раз сидела на совещании редакции.
И с того момента все пошло вверх. Медленно, но неудержимо она становилась все ближе и ближе к Якобу. Через полгода он уже знал ее полное имя и фамилию. Вскоре после этого он стал ни с того ни с сего называть ее по имени, как будто оно ему нравилось. Словно ему нравилось произносить его. Еще через полгода он взял у нее послушать кассету с хитами «Браво» и в качестве благодарности подарил кассету Майкла Джексона. Он записал ее сам, большинство песен были записаны с радиоприемника. «Liberian Girl» была первой песней.
«Liberian girl, you know that you came and you changed my world»[3].
Летом они случайно увиделись в бассейне. Дерия наблюдала, как Якоб прыгал с пятиметровой вышки. Конечно, вниз головой и не без того, чтобы не бросить короткий взгляд в ее направлении, прежде чем разогнаться и шагнуть в глубину. Он переплыл бассейн и добрался до нее, сидевшей на краю бассейна. Он даже не вытерся – просто сидел рядом, и капли воды еще несколько минут стекали с его волос, оставляя блестящие следы на загорелой коже.
В ее историях Якоб стал сыном гангстерской парочки, которая заставляла его воровать до тех пор, пока девочка-сирота не спасла его после некоторых опасных приключений. Иногда их похищали из школы преступники, и когда один из них получил пулю, был ранен, причем опасно для жизни, то другой спас их обоих.
В конце седьмого класса
Либерийская девочка, ты знаешь, что ты пришла и изменила мой мир (
