срок,И наш роман упаковался
В шестнадцать строк.
И на душе легко и пусто —
Покой и лад…
Да, не забудь, что я с капустой
Не ем салат.
Обратная сторона немоты
Сидели ночью у избушки,
Глядели на Альдебаран.
Я бормотал тебе на ушко,
Как мучит боль сердечных ран,
Что образ твой меня волнует,
Что ты сладка, как курага…
И пересев к тебе вплотную,
В уме уже предполагал
Зарыться в груди-ноги-плечи,
Открыть ключом любви замок…
Но вдруг лишился дара речи —
Вдохнул поглубже и… замолк.
Интимный тембр, напор, харизму —
Всё загубила немота!
И лишь смотрела с укоризной
С небес далёкая звезда…
И тишины нависло бремя,
И мы молчали – я и ты…
И понимали – в это время
В стране рождаются менты.
Момент – и новый мент родится.
За ним другой, потом ещё…
Купель, хлопок по ягодицам —
И в общий строй к плечу плечо…
И ты, моих не слыша песен,
Сказала холодно: «Мерси.
Альдебаран в ночи чудесен».
И прочь умчалась на такси…
Пусть я в общении бездарность,
Неловок с дамой и т.д.,
Но где хотя бы благодарность
От руководства МВД?
Как я провёл лето
Лето вошло пеленой тополиного пуха,
Шелестом листьев, стучащим в окно мотыльком,
Тёплым асфальтом, улыбкой от уха до уха,
Ветром в подолах, загаром, ходьбой босиком,
Музыкой, звёздами, флиртом, нагретым металлом,
Пляжем, прибоем, клубникой, плющом на стене…
Неискушённое лето наивно считало,
Что преподносит презент неустанному мне.
Я осторожно воскликнул: «Чудесно! Беседку
Самое время на даче достроить уже!».
Тапочки в сетку, ключи от машины, барсетка,
Брюки, рубашка – и вот я уже в гараже.
Газу – и в офис! В прохладной в тиши кабинета
Тьму пресс-релизов успеть разослать по сети!
Так я провёл несмышлёное юное лето
(Глупое лето, тебя так легко провести!).
И наплевать, что снаружи, из шума и зноя
Лето немым мотыльком молотилось в стекло.
Снова релиз. И отчёт. И письмо заказное.
Вот и сентябрь. И плащи. И зонты. Пронесло…
Мираж
Тебя не опускали в гроб,
Не облекали в саван,
За упокой похмельный поп
Не голосил гнусаво,
И молодые мясники,
Веселые хирурги,
В твои остывшие кишки
Не погружали руки,
И полупьяная родня
Не издавала вопли,
И бабки, злобный рок кляня
И вытирая сопли,
Не поправляли кружева
На бездыханном теле…
Ведь
