сколько килограммов в тебе? – я передал ей бутерброд.
– Семьдесят один. В последнее время так стесняюсь своего лишнего веса.
– Ты не должна стыдиться того, что делает нас с тобой счастливыми…
– Знаю. Ты не думай, у меня хватит силы воли.
– А я и не думаю об этом.
На соседней скамейке ребенок зашёлся безутешным плачем. Я с жалостью посмотрел на него.
– И наш тоже так будет плакать, – мечтательно вздохнула Вика, – только у нас будет девочка, а это мальчик. С ними больше проблем, они болеют чаще.
– Моя бабушка тоже всегда так говорила, я помню – мальчики растут, как индюшата, а девочки, как цыплята.
– Индюшата? – переспросила она удивленно.
– Да. Просто индюк – самая тяжёлая домашняя птица.
– Ну и сравнение у твоей бабушки… Нас не учили такому в медицинской академии.
– Ты просто мою бабушку не знаешь… она умнее, чем любой доктор.
– Ну прямо Склифосовский.
– Не меньше…, – отвечаю я.
– Знаешь что? Когда буду знакомиться с ней, все-все ей расскажу про тебя.
– Что именно?
– Скажу, что ты меня часто обижаешь… – Она надула губы, как сердитый малыш. – Не слушаешься меня!
Я широко улыбнулся.
– Что смеёшься?
– Она сделает тебе маленький укол разочарования. – Я снова улыбнулся, представив себе беседу бабушки с Викой.
– Ого! Мне уже интересно…
– Однажды моя тетя, жена брата моей мамы, пожаловалась на мужа. Мол, он поздно возвращается домой, а может и вообще не прийти.
– Её муж, сын твоей бабушки? Я что-то запуталась! – перебила она меня.
– Ну, что тут непонятного? Невестка жалуется свекрови – «Твой сын поздно приходит, гуляет, пьёт…»
– Поняла, – она откусила небольшой кусочек от бутерброда.
Наконец-то… – преувеличенно вздыхая, я полакомился кружочком салями.
– И что она ответила?
– Она выслушала невестку внимательно, затем сказала – будто объявила приговор: благодари судьбу за то, что он тебя не бьет! Пусть гуляет, моему сыну можно.
Вика молча провела руками по волосам, несколько раз тяжело вздохнула, и, в конце концов, ударив рукой по спинке скамейки, произнесла:
– Это возмутительно! Что значит – «моему сыну можно»? С какой – стати?!
Я отвернулся, отыскивая взглядом плачущего мальчика, зная, что её возмущение будет долгим.
– Джавад? Ты меня слышишь?
Она неловко поднялась, опираясь на спинку скамейки.
– Отвечай, как твоя бабушка могла сказать невестке такие слова?
– Я не знаю, – ответил тихим голосом.
– А кто знает? Это же твоя бабушка?
– Да, моя.
– Тогда объясни!
– Не могу.
